На краю времени, на пороге мира

… Чернота, заполонившая вход, оказалась всего лишь иллюзией. Они медленно шли по широкой галерее со множеством ответвлений, и с потолка лился серый сумеречный свет. Здесь было чисто и тихо, словно дух Старшего продолжал заботиться о колыбели воинов, и Миральде то и дело казалось, что дэйлор – никуда не ушли, и вот-вот наткнутся они на молодого воина в кожаных штанах и куртке, с иссиня-черными волосами, заплетенными в тонкие косички.

«Но когда мир очистится, они вернутся», – подумала она, – «все к лучшему. Жизнь одной-единственной ночницы – это не такая уж большая цена за жизни двух народов…»

Миральда выпрямилась и пошла быстрее. Грусть уходила, на сердце воцарилась легкость; так бывает, только когда все решено и не над чем ломать голову. Рядом нерешительно кашлянул Гор.

– Куда мы идем?

– К колодцу памяти, – беспечно ответила ночница, – думаю, что мне несложно будет его найти. Не забывай, я же чувствую воду.

Она не лгала. Издалека, из хитросплетения лабиринтов, веяло сыростью, что была сродни болотной, и Миральда шагала ей навстречу – словно к старой знакомой.

Клубок тоннелей покорно распутывался, светлые коридоры вились бесконечной чередой – и также светло было в душе болотной ночницы.

Наконец они добрались до небольшого проема в каменной кладке. Судя по всему, это была потайная дверь, которую забыли закрыть; а дальше начинался темный, сырой тоннель.

«Пахнет, как болота», – отрешенно подумала Миральда, переступая порог. А через минуту она увидела и самого стража, колодец Памяти, и людские костяки, белеющие чуть поодаль.

…Всего лишь круглое отверстие в каменном полу, налитое до самых краев чернотой. Гор зажег факел, и по воде заскользил глянец.

– Это и есть?.. – он с удивлением стоял над колодцем, разглядывая собственное отражение в неподвижной воде.

Миральда молча протянула ладони над темным зеркалом, закрыла глаза – чтобы понять, прочувствовать… Да, от воды здесь была только видимость. А на самом деле… Древнейшее нечто, могущественное и бессильное одновременно, скованное в каменном мешке… Ночница невольно зарычала, чувствуя, как удлиняются когти. То, что у начала времен оказалось запертым в этой горе, набирало силу… Словно готовилось разбить оковы, и… Полностью очистить этот мир.

Миральда глухо зарычала, судорожно стиснула кулаки. Дороги назад не было – если ключ найден, то она использует его и остановит крушение всего, что стоило любить, и что она любила.

– Это он, – хрипло сказала она, – Магистр не лгал… ну, что, попрощаемся?

Гор вздрогнул. Темные глаза превратились в две щелки, в которых что-либо разглядеть было невозможно.

– Попрощаемся, Миральда.

Она развела руками.

– Что ж… Я хочу, чтобы ты счастливо прожил отпущенный тебе срок. Ты хороший, сильный человек – а такие люди должны быть свободными… Единственное, о чем прошу – разыщи Гила и Миртс… Не знаю, как ты это сделаешь, но – уж постарайся. Расскажешь им все, как было, но – ни слова о том, что я обещала магистру. В конце концов, болотные ночницы – это темная нелюдь, им нельзя доверять… Ну вот… А еще передай, что я ни о чем не жалею, и что делаю это для всех, кто будет когда-либо жить под этим небом. От всего сердца… И даже для тех, кто недостоин…

Она запнулась. Речь получалась слишком длинной, словно попытка оттянуть время.

Миральда еще раз поглядела на то, что было похоже на темную воду, но таковой отнюдь не являлось.

«Это быстро. Ты даже ничего не почувствуешь».

Рядом сердито засопел Гор.

«Ну вот. Даже кочевник понимает, что ты зря медлишь. Когда, быть может, в это время гибнут невинные!»

– Ну, прощай, – она протянула руку, надеясь, что Гор ее пожмет, но тот сделал вид, что не заметил этого прощального жеста.

– Погоди, Миральда.

– Что?

– Я тоже… хочу сказать. Чтобы ты знала… Только с тобой я понял, что такое быть человеком, и что такое быть свободным. Помнишь?

Она усмехнулась. Да, тогда они сидели на лужайке… И тогда же Миральда впервые задумалась над тем, что же такое свобода.

– Я понял, что это значит, – на губах имна появилась мягкая улыбка, – спасибо.

Он взял ее руку в свою и быстро поцеловал тыльную сторону ладони.

Миральда не успела сделать ровным счетом ничего. Только схватила его за рукав, но в пальцах остался клок рубахи. Один-единственный удар сердца – и Гор исчез под водой.

…Всплеск.

… Темнота.

И вопль, рвущийся из легких, разбивающийся о низкий каменный потолок.

«Удел болотной ночницы – вечная печаль».

А потом свет, яркий белый свет ударил в глаза. Невидимая сила швырнула ее к стене, словно тряпичную куклу, вышибая дыхание и… напрочь выбивая Силу. Ту, что питает народ Зла, ту, что рождена Отражениями.

Мир очищался. Волна, расходящаяся кругом от колодца Памяти, прошла сквозь каменную толщу и устремилась вниз, на равнины.

* * *

Никто не удерживал Магистра, когда тот пожелал покинуть свое мрачное узилище. Он подошел к двери и попросту разнес ее в щепки: конечно, сила Отражений – не для людей, но за долгие годы Золий так сросся с ней, что научился грамотно использовать даже те немногие крохи, что ему перепадали.