На краю времени, на пороге мира

Гиллард поспешно выбрался из своего убежища, бросился к содрогающемуся в агонии телу – и его тут же стошнило.

Нет, конечно же, маг Закрытого города знал, чисто теоретически, что шар огня с легкостью прожигает человеческую плоть. Но – до сего дня Гиллард никогда, ни разу не видел результата действия этого заклятья. Все, что происходило в Закрытом городе, строилось на основе экспериментов и умозаключений. Все, что случилось сейчас – слишком разительно отличалось от того, к чему привык маг Гиллард Накори.

– П… прости… – с трудом выдавил он, стараясь не смотреть в застывшие глаза убитого, – прости меня… Ведь ты ни в чем не виноват. Да пребудет с тобой Хаттар.

Его бил озноб, руки тряслись, и зубы выстукивали барабанную дробь.

Похоже, пути в Закрытый город больше не было.

Глава 8 Северная провинция Империи

…К утру стало ясно, что у Гора начался жар, и что, хочешь – не хочешь, придется сделать привал. Глядя, как он тяжело слез с коня, Миральда только покачала головой. Везение в который раз решило обойти их стороной.

– Почему мы остановились? – только и пробормотал имн, – я готов следовать за тобой дальше.

– Мы передохнем и продолжим наш путь, – выдохнула ночница, – а сейчас ложись-ка, Гор. Я поищу нужные травы, чтобы тебе стало легче.

Она сама привязала коня, не забыв потрепать его по холке; животное глядело на нее со страхом, но не бесилось и не пыталось вырваться. Миральда даже расседлала его и, припоминая опыт человеческой жизни, обтерла сухой тряпкой. Затем, предоставив коньку право выбирать между кустом лещины и просто травой под ногами, ночница занялась поисками компонентов, из которых она могла бы приготовить снадобье для своего верного спутника.

Гор молча сидел под деревом и виновато поглядывал на нее, прекрасно понимая, отчего они делают остановку. И снова Миральда увидела на его лице странную печать обреченности, и снова ей стало немного страшно. Она поспешно юркнула прочь с полянки и занялась поисками травы. Зубастая волчанка, очищающая кровь, медвежье ушко, заживляющее и восстанавливающее силы, и синеглазка, вытягивающая любое воспаление. Все это в обилии росло по всей Империи, и Миральда, пользуясь острым обонянием нелюди, быстро набрела на кустики искомых трав.

Вернувшись, молча отломила кусочек коры и принялась растирать на нем компоненты, обращая упругие зеленые листочки и ярко-синие цветы в резко пахнущую кашицу. Гор, притаившись, как мышь, наблюдал за приготовлениями, но Миральда спиной чувствовала, как ему плохо – и как стыдно за то, что подвел. В общем-то, за то, что пострадал, спасая ее же.

– Я думаю, нет причин для беспокойства, – сказала Миральда, поворачиваясь, – я чувствую, что мы успеваем. Так что нет большой беды в том, если мы задержимся на день.

Хотя, положа руку на сердце, ночница была вовсе не уверена в сказанном.

Гиллард был далеко, и сможет ли Миртс защитить его от сестер печали?

Она аккуратно размотала куски полотна, ранее бывшие подолом ее рубашки, и осмотрела рану еще раз. Меч охотника за нелюдью скользнул по ребрам и рассек мышцы, не задев жизненно-важных органов; это давало надежду на быстрое выздоровление. Но вот слегка воспалившиеся края раны ей не понравились. Миральда вздохнула и вспомнила, как она в свое время исцелила Шениора д’Амес, последнего короля Дэйлорона. Теперь, к сожалению, такая магия была ей недоступна.

Пошарив глазами по земле, она подняла щепку.

– Ну-ка, возьми это в зубы. Сейчас тебе придется немного потерпеть.

И, как только Гор выполнил ее требование, Миральда усердно занялась лечением, стараясь, чтобы снадобье попало и внутрь раны.

… Когда повязка вновь была водружена на место, и бледный, как призрак, Гор улегся под деревом, Миральда отерла со лба трудовой пот и уселась рядом.

– Вот теперь все быстро заживет, – сказала она.

Гор бросил на нее печальный взгляд и промолчал.

Чтобы хоть как-то подбодрить его, Миральда добавила:

– Когда я найду Гилларда, то постараюсь сделать так, чтобы ты остался свободен. Ну, понимаешь? Я не хочу, чтобы ты вернулся в Кайэр, где тебя в конце концов съедят. Я хочу, чтобы ты остался жить с людьми…

В карих глазах кочевника блеснул осторожный интерес.

– Но… Я не могу уйти из Кайэрских топей!

– Это еще почему?

– Потому что… – он замялся, долго подбирая нужные слова, – потому что я не умею жить сам.

– А, понятно, – Миральда кивнула, – ты просто боишься стать свободным, потому как не знаешь, что это такое, и что тебе придется тогда делать?

Гор вздохнул.

– Это же так просто, – ночница улыбнулась, – когда человек свободен…

И тут она сама задумалась о том, что же такое эта свобода на самом деле. Когда-то она, одна из трех ведьм, считала себя абсолютно свободной, но было ли так на самом деле? Долг ведьмы, защитницы людей от темной нелюди, всегда нависал над ними зловещей тенью, пока не обратился в две отрубленные головы, насаженные на колья. А сейчас? Свободна ли она сейчас, будучи ночницей, чья сила в болотной воде, и чье время – глубокая ночь?