На краю Вселенной

Заглянув ему за плечо, я увидел на другой стороне арены машущего руками Бугая. Рядом с ним стоял Обезьяна и, глядя на меня, дико завывал, проводя указательным пальцем по горлу.

— Милая компания, — проворчал я, отдавая свою ставку. — Не забудь выплатить мне выигрыш.

— Сначала выиграй! — огрызнулся Масть и убежал собирать ставки с припозднившихся игроков.

Болельщики продолжали стекаться, не желая пропустить такое зрелище.

— Свободные люди нижнего ада и бездонного колодца душ! Минутку внимания! — рявкнул Масть в импровизированный картонный рупор. — Заткните хоть на мгновение свои глотки и послушайте меня!

Толпа приутихла. Масть важно поправил шляпу-котелок, выпятил татуированную грудь и вновь приложил рупор к губам:

— Люди «Грин Бича»! Со следующей недели начинается работа в нижних тоннелях. Все знают о скверном нраве Элиты, и неизвестно, сколько из нас вернутся назад живыми. Грешников неизменно сожрет Тьма бездны, а посему порадуемся напоследок. Сегодня здесь присутствует начальник блока «Би» — поприветствуем его!

Толпа дружно завопила.

Заключенные расступились, освободив самое лучшее и почетное место — у края арены.

— Я сегодня ставлю на твоего оппонента, Грин! — крикнул мне Эббот. — Убить тебя, конечно, не дадим, но покалечить — очень даже может быть…

Охранники отогнали от Эббота заключенных и взяли его в полукольцо, держа наготове автоматы и лучеметы. Масть как мог пытался угодить гостю и даже приказал одному из своих «шестерок» принести стул, но Эббот презрительно отмахнулся.

— Итак, теперь, когда все в сборе, самое время познакомиться с нашими претендентами… — начал было Масть, но Эббот с нетерпением перебил его:

— Довольно помпезных речей, любезный! Пусть начинают! Мне не терпится увидеть их кровь!

Я вышел на середину арены и увидел в руках Бугая стальной обрезок трубы с рваными краями. Заметив мое замешательство, Масть затараторил:

— Все по правилам, Сержант. Каждый участник имеет право взять на арену любое оружие, какое сочтет нужным.

— И ты мне это только сейчас говоришь? — прищурился я. — Ну, ты и мразь!

— Незнание правил меня не касается! — отбегая, выкрикнул Масть. — Нужно было ознакомиться с правилами арены, а уж потом соглашаться на поединок!

Бугай с ревом кинулся на меня с единственным желанием снести мне голову с плеч, если бы, конечно, труба достигла цели. Но она просвистела у меня над головой, когда я, пригнувшись, вогнал ему кулак под железный пресс. Это ему пришлось совсем не по душе, и он стал более осторожным. Кружа по арене, он терпеливо выжидал момента, когда я откроюсь. Мышцы на его жилистом теле ходили волнами, словно у огромной кошки, готовой к прыжку. В глазах горела угрюмая решительность и жажда крови. Он чувствовал поддержку публики. Многие меня откровенно ненавидели и побаивались и принципиально поставили против меня, хоть и знали, что я сильнее, быстрее и хитрее своего соперника.

— Сегодня я вырву несколько ребер и вгоню тебе эту трубу прямо…

— Лучше за свои ребра переживай, — не дал я ему договорить и отпрыгнул в сторону.

Увернувшись от нового выпада по ногам, я перехватил запястье Бугая, вырвал из его руки кусок трубы и отбросил подальше. Толпа разочарованно взвыла. Бугай попытался схватить меня за горло — и с воплем отлетел назад, когда мой лоб смачно впечатался в его переносицу. Эрик застыл с банкой пива в руке, наблюдая за схваткой. Прожектора ярко освещали арену, на которой были видны капельки засохшей крови, оставшиеся от предыдущих боев. Яростная энергия толпы пыталась разбудить во мне дремучие инстинкты убийцы. Я старался не поддаваться этому порыву. Эббот, ничуть не смущаясь, подошел к обрезку трубы и ногой подтолкнул ее к тяжело дышавшему Бугаю, который угрюмо размазывал кровь по лицу.

— Сделай его, и уже завтра тебя отправят наверх, — великодушно пообещал он зэку.

Бугай радостно осклабился. Поднял трубу и стал со скоростью циркулярной пилы вращать ею в воздухе. Медленно наступая на меня, он делал ложные выпады, но лишь один раз зацепил меня по плечу. Я заметил у него признаки усталости — вращать массивной трубой оказалось делом нелегким. Я экономил силы, уклоняясь от наскоков и дожидаясь, пока Бугай допустит ошибку и откроется для одного, но фатального для него удара. Обманув меня ложным выпадом в голову, он мгновенно изменил направление удара, и рваные края трубы прочертили на моем прессе несколько кровавых царапин. За это коварство я ногой выбил у него из рук обрезок и тут же раскрытой ладонью сломал ему ключицу. А когда он задохнулся от жгучей боли в груди, апперкотом отправил его в нокаут. Бугай еще какое-то время раскачивался на ногах, прежде чем, словно подрубленное дерево, завалиться на спину и больше не вставать.

Недовольный свист и гул толпы были для меня лучшей наградой.

— Это еще не победа! — безапелляционно заявил Эббот, выходя в центр арены. — Тишина!

Переступив через Бугая, раскинувшего руки, Эрик решил взять ситуацию в свои руки.