На крючке

- Дрю не в состоянии принимать решения. Я делаю это за него. Так что вы не можете войти.

Я улыбаюсь тренеру так мило, словно у меня есть все время мира.

- Я не один из ваших игроков и не ваша дочь. У вас нет полномочий говорить мне, что я могу, а чего не могу делать.

- Послушайте, молодая леди...

- Не используйте, - перебиваю я его,  - это сексистское, снисходительное обращение по отношению ко мне снова. Вы можете называть меня Анна или мисс Джонс, если хотите сохранить формальный тон. Но только не "юная леди", - я приподнимаю бровь, глядя на него. - Если только вам не хочется, чтобы в ответ я называла вас "престарелым мужчиной", что в целом эквивалентно оскорбительно.

Стоя рядом со мной, Грей несколько раз откашливается, но я не одариваю его даже взглядом. Тренер Дрю смотрит на меня, словно у меня выросла вторая голова.

- Ладно, - говорит он, немного хриплым голосом, - предполагаю, Вы поставили меня на место.

- Я не пыталась сделать ничего, кроме как повидаться с Дрю.

- Тренер, - вмешивается Грей, - она девушка Дрю.

Девушка Дрю. Не совсем. Это так больно.

- Так она и есть причина, по которой он играл, словно ходячий мертвец? - глаза тренера Смита сурово смотрят на меня, от чего хочется свернуться калачиком.

- Так что он, вероятно, почувствует себя намного лучше, увидев ее прямо сейчас, а не нас с вами, - говорит Грей.

Я хочу обнять его, хоть и не уверена, что он прав.

Тренер Смит, кажется, думает так же.

- Я захожу, - говорю я. - Только попробуйте меня остановить, и все станет куда хуже.

На этот раз Грей не так успешно сдерживает смешок. Брови тренера Смита приподнимаются, но он отступает в сторону.

- Ну, если вы так настаиваете. Тогда разумеется.

Я направляюсь к двери, когда он пододвигается ко мне.

- Но если я услышу какие-либо признаки истерики, я вытащу вас оттуда и перекинув через плечо выволоку на улицу, мисс Джонс.

Мне начинает нравится мужчина, который защищает своих игроков, словно собственных детей. Я киваю, а затем открываю дверь в палату Дрю.

Прохладный воздух и запах антисептиков ударяет мне в лицо. Услышав звук открывающейся двери, он поворачивает голову, но через секунду быстро отводит взгляд. Его кровать приподнята внизу так, чтобы сломанная нога находилась выше его головы. Свет заходящего солнца проникает сквозь окно, окрашивая комнату в оранжевый; на фоне лучей его профиль кажется заостренным и четким. Его густые ресницы пронизаны золотым светом, когда Дрю моргает. Но в остальном он все еще неподвижен. Неподвижен. И хотя он большой парень, на больничной койке он кажется меньше.

Дрю не двигается, пока я подхожу ближе, но резко сглатывает, от чего из его горла слышится странный щелкающий звук. Его ноздри расширяются, а тело пробирает дрожь. Он так сильно пытается не обернуться. И это убивает меня.

Я не хочу его заставлять, потому просто обхожу кровать с другой стороны. Так, чтобы оказаться к нему лицом. Щелкающий звук из его горла становится громче. Он втягивает воздух через нос. Боже, он такой бледный и уставший.

- Дрю, - мой голос едва ли громче вздоха, и его нижняя губа начинает дрожать. Его взгляд бросается в сторону, словно парень не знает, куда смотреть, и готов сломаться в любой момент.

Я присаживаюсь возле него, и он прерывисто выдыхает. Качает головой, словно хочет сказать "нет, нет, нет", а его лицо становится еще краснее. Аккуратно я накрываю руками его щеки. Глаза Дрю зажмуриваются, однако, он льнет к моим ладоням, а по его щеке катится слеза.

- Детка, - шепчу я полным боли голосом.

Всхлип срывается с его уст. Он падает на меня, его голова льнет к моей груди, тогда как руки хватаются за заднюю часть моей футболки. Я притягиваю его ближе, насколько он позволяет. Сдавленные звуки, громкие всхлипы, слезы вырываются из него. Я сворачиваюсь вокруг его тела, защищая его, как могу, пока он плачет.

Я не говорю ни слова, не пытаюсь заверить его, что все в порядке, потому что это совсем не так. Я могу лишь гладить пальцами по его волосам, ласкать его широкую спину и медленно раскачиваться вместе с ним. Его захват на моей рубашке становится еще сильнее, словно я его жизненный якорь. И потому я прижимаюсь к нему ближе, чтобы Дрю мог почувствовать всю меня. Я - стена. Никто не сможет сломить меня сейчас. Я защищу его, всем, что имею.

Я теряю ощущение времени, и мои ноги немеют. Но я не жалуюсь. Вскоре Дрю становится тяжелее, давя на мое тело. Но я знаю, что он не спит. Его ресницы щекочут мою шею, когда парень моргает.

- Мне так жаль, Дрю, - наконец-то шепчу я, и это не только на счет его ноги.

Возможно, он слышит меня, потому что вздрагивает и вздыхает. Я целую его в висок, оставляя влажный след на его скуле, его лбу, все это время гладя его. Нежно прикасаюсь к его шее, к его плечу, подбородку. - Мне так жаль, - говорю я снова.

Его большая ладонь открывается и прижимается к моей пояснице. Я ощущаю жар его губ у себя на шее, и его дыхание напротив моей кожи.

- Мне так жаль, Дрю.

- Анна, - просто мое имя. Но я слышу в нем покой. И потребность.

Сейчас мы держим друг друга в объятиях. И я не отпущу его.