На крючке

Либо он получит меня так, как я хотела, либо не получит совсем. Я не собиралась давать ему гребаное приглашение, не после того, что он сделал.

— Я не хочу этого. — Ложь соскользнула через стиснутые зубы.

Он сделал паузу, прежде чем отпустил меня.

— Хорошо. Потому что я тоже не хочу этого.

Прежде чем я могла остановить себя, моя рука вытянулась, и я схватила его за промежность. Под джинсами его член был твердым, толстым и полностью эрегированным.

Я коварно улыбнулась.

— Лжец.

9 глава

Удовлетворенная его изумленным выражением лица, я убрала руку и повернулась к ингредиентам, выложенным на кухонном островке.

— Ну, давай не будем стоять просто так. Нам нужно испечь торт, помнишь?

— Коко, — он произнес мое имя так, что я задалась вопросом, злился ли он из-за того, что я сделала. Я снова повернулась к нему лицом и увидела, что его руки сжаты в кулаки. И было что-то еще кроме шока в его взгляде. Его глаза были темнее, чем секунду назад, из-за чего в некоторых частях моего тела начало покалывать. Здесь было так жарко из-за духовки?

Я упиралась в столешницу позади себя.

— Да, друг?

Ринувшись ко мне, он крепко обернул руки вокруг моей головы.

— Нет. — Затем он обрушил свой рот на мой, разжигая во мне огонь, который сжег любые сомнения и желание играть кокетку. Я обняла его руками и прижала свои губы и тело к его. Позже, мы, вероятно, будем спорить, кто это начал, но сейчас все, что мне хотелось, быть ближе к нему.

Мы целовались так, будто это был первый раз, как будто мы снова были в его грузовике, и не могли поверить, что только что познакомились, как будто нам лучше насытиться друг другом, потому что такая безумная химия, возможно, долго не продлится — уверена, она погаснет так же быстро, как вспыхнула.

Но боже, боже. Было так хорошо.

— Ник, — прошептала я в его рот, в этот невероятный, сексуальный рот, который посвятил меня во многие аспекты удовольствия, и сейчас перемещался на мое горло. Он запустил пальцы мне в волосы, из-за чего кожу головы начало покалывать, а по спине побежали мурашки. Я потянула его голубую рубашку, с нетерпением желая ощутить его кожу напротив своей, обернуть себя вокруг него, почувствовать его внутри себя.

Он опустил руки, и я стянула его рубашку по плечам, но как только она упала на пол, он сделал то же самое, опускаясь на колени передо мной. Тяжело дыша, я наблюдала за тем, как он проводит руками по моим бедрам, приподнимая платье вверх.

— Боже, это тело, — прошептал он, прислонившись лбом к моим белым кружевным трусикам. Его руки сжимали мои бедра. — Я мечтал об этом.

— Да? — мои пальцы запутались в его густых волосах.

— Да. И об этом. — Он поцеловал меня через кружево. — И об этом, — он спустил трусики к моим коленям. — И особенно об этом. — Он скользнул языком между моих бедер, и мои ноги едва не подкосились от первого поглаживания его языка.

На втором поглаживании они начали дрожать.

На третьем я уже не была уверена, что у меня есть ноги.

— Так хорошо, Ник, — захныкала я. — Не думаю, что я могу стоять.

— К черту. — Он сдернул мое нижнее белье до конца, и я вышагнула из трусиков, держась за его плечи для равновесия. Когда он выпрямился, он вытянул руку позади меня и приподнял меня, чтобы обернуть мои ноги вокруг своих бедер, а мое платье задралось до талии. Наши рты и языки были сплетены, и я скрестила лодыжки позади него. Боже, я скучала по этому. Я скучала по всему, что связано с ним.

Он посадил меня на краешек кухонного островка, и я вцепилась в его белую майку, разрывая наш поцелуй, только чтобы стянуть ее через голову. Поначалу было так странно ощущать его кожу под своими ладонями, я хотела провести руками по его груди и ниже, затем обратно наверх. Каждый изгиб и линия его тела умоляли, чтобы к ним прикоснулись, поцеловали, облизали.

О да. Сегодня будет вечер облизывания. Мне плевать, что мы только друзья, я собираюсь облизать этого мужчину сверху донизу и по бокам. Я прослежу рисунки его тату своим языком, буду смаковать каждый его сантиметр, выпью до последней капли...

И затем я вспомнила.

Я уперлась руками в его плечи и слегка оттолкнула его от себя, чтобы посмотреть на его грудь, которая поднималась и опадала от рваного дыхания.

Я резко вдохнула.

Мое имя все еще было там.

Мое горло сжалось. Я вытянула руку и провела по нему пальцами — черные рукописные буквы на его гладкой загорелой коже. Там также были и другие незнакомые татуировки — животные, символы и слова, которые я изучу позже во всех восхитительных деталях, — но сейчас я видела только ту, что он сделал в день нашей злополучной свадьбы.

— Она все еще есть у тебя.

— Конечно.

— Но ты мог избавиться от нее, покрыть другой, или изменить во что-то другое.

— Я никогда даже не думал об этом.

Я тяжело сглотнула, чувство вины просочилось между слоями желания. Я переделала свою свадебную татуировку в то, что символизировало мою свободу. Потому что не хотела иметь постоянное напоминание о том, что мы наделали.

— Почему?

— Потому что она мне нравится, — его голос был тихим, но хриплым. — Она напоминает мне о тебе.