На крючке: Как разорвать круг нездоровых отношений

Некоторые жертвы не прерывают разрушительных отношений, потому что война стала их привычным состоянием и они не могут без нее обойтись. Они испытывают потребность воевать с супругой/супругом. Порой они так адаптируются к этой войне, что даже перенимают стиль поведения агрессора во взаимодействии с другими людьми. Они забывают о том, что такое здоровые отношения. Их поступки начинают носить психопатический характер. Деструктивное поведение обоих родителей создает серьезные проблемы для детей. Одна взрослая женщина выразила это так: «Мать и отец сидели каждый в своем окопе и стреляли друг в друга. Они не видели и не понимали, что их четверо детей находятся на линии огня. Все четверо серьезно пострадали и еще долго залечивали свои «огнестрельные» раны».

Случается также, что люди остаются в роли жертвы после разрыва тяжелых отношений. Несмотря на то что им плохо и они постоянно говорят об этом, меняться они не хотят. Может показаться, что им даже нравится культивировать статус жертвы и зависеть от тех преимуществ и внимания, которые он дает. Они все еще не принимают ответственности за собственные решения, предпочитают оставаться в привычной роли, избегая непростых, возможно, болезненных, изменений в своей жизни.

Окружающие обычно сильно устают от общения с такими жертвами. Их утомляют одни и те же истории, жалобы на то, что все плохо. Жертвы порой так поглощены собственным «Я» и своими переживаниями, что могут отталкивать людей от себя. Почему так нелегко прервать разрушительные отношения? Созависимость

Почему кто-то предпочитает оставаться в негативных, разрушающих отношениях? Этот вопрос нередко возникает в контексте обсуждения положения женщин, подвергающихся насилию. Это явление довольно распространено — женщина остается с мужем, несмотря на то что он плохо с ней обращается, подвергая физическому или психологическому насилию.

Как мы уже говорили, причины могут быть разными — интересы детей, сохранение видимости благополучия, боязнь мести или финансовая зависимость от мужа. Другой значимой причиной сохранения отношений является эмоциональная зависимость, стойкая психологическая привязанность к агрессору.

Сиссель была юной студенткой, когда влюбилась и вышла замуж за мужчину, имевшего ярко выраженные психопатические черты. Она не могла прервать отношения в течение шести-семи лет, и это несмотря на то что у них не было детей. Вот что она рассказала:

«Я была совершенно уверена в том, что единственной альтернативой отношений с ним станет одинокая тоскливая жизнь где-нибудь на съемной квартире. Не знаю, почему я так думала, но, вероятно, в нашем браке я потеряла саму себя. Муж изолировал меня от общения с людьми, мы жили в вакууме, где он единолично распоряжался и принимал решения. Я не возражала, никому не рассказывала о том, что происходит, и отмахивалась, если кто-то из обеспокоенных родственников или друзей спрашивал меня о моей жизни».

Так же, как человек втягивается в алкогольную зависимость, можно втянуться и в зависимость от отношений с партнером. Так же, как близкие алкоголика могут стать созависимыми, так и человек, состоящий в разрушительных отношениях, может стать зависимым от них.

Партнер, подвергающийся воздействию оскорбительного поведения, пытается контролировать проявления насилия и избегать их. Женщина, которую изводят психологически или физически, адаптируется к существующим условиям: она не делает того, что может спровоцировать мужа, заботится об идеальной чистоте в кухне, чтобы он был доволен, никогда не встречается вечером с подругами и т. д.

Чем больше она подстраивается под настроения, вкусы и привычки мужа, тем сильнее она привязывается к нему. Типичным проявлением созависимости является чувство ответственности за эмоциональное состояние и потребности партнера. Характерными для жертвы также являются низкая самооценка, устойчивое чувство вины, боязнь быть отвергнутой и покинутой, что и произошло с Сиссель.

Чувство сострадания