На крючке: Как разорвать круг нездоровых отношений

Цель заключается в том, чтобы ускользнуть, не отзываться, избежать ловушки, в которую родитель хочет поймать ребенка. Таким образом ребенок или подросток может научиться преодолевать сложные ситуации, возникающие в процессе общения с «трудным» родителем. Фактически он научится распознавать манипуляции, что может еще не раз пригодиться ему в жизни.

Большинству детей, находящихся в такой непростой ситуации, требуется профессиональная помощь. Однако далеко не каждый специалист понимает специфику проблем, связанных с психопатией, поэтому необходимо найти имеющего соответствующий опыт врача или психолога. К счастью, таких специалистов становится все больше.

Не все дети способны применить вышеприведенные стратегии преодоления. Если в результате перенесенных посягательств у ребенка появляются серьезные психологические проблемы, его следует отгородить от общения с родителем, который травмирует его еще больше.

Прекратить общение?

Некоторые дети до того боятся ехать к отдельно живущей матери или отцу, что реагируют слезами, недержанием мочи, замыкаются в себе или проявляют агрессию.

Фактически сложно пресечь общение, если вторая сторона настаивает на своих правах.

Когда ребенок подвергается «только» манипулированию и психологическому насилию – возможно, завуалированному, и это сложно доказать, пресечь или свести к минимуму общение с трудным родителем бывает непросто. Тем не менее некоторые, стараясь защитить ребенка, не позволяют другому родителю с ним встречаться.

Если порядок общения с ребенком определен судом, то изменить его можно, только если вы докажете, что встречи с родителем наносят ребенку вред.

Выходные – это слишком

«Если родитель ведет себя крайне негативно, прибегает к физическому или психологическому насилию, следует минимизировать общение ребенка с ним, а в некоторых случаях – полностью его пресечь, хотя бы на время. Выходные в обществе матери, которая беспрестанно подвергает ребенка нападкам и пытается внушить ему чувство вины, – это слишком. Нескольких часов общения раз неделю или раз в две недели может быть достаточно. Чтобы изменить установленный судом порядок общения, необходимо потребовать пересмотра дела», – говорит Нурхелле.

Она считает, что общение с такими родителями, несмотря ни на что, имеет ценность для ребенка. Ему нужно знать свои корни. Если в целях защиты ребенка контакт полностью пресекается, то у него возникает ощущение «незавершенности». В 15–16 лет у него может появиться жгучая потребность узнать своего отца или мать, и тогда он может испытать сильное разочарование. С этой точки зрения дозированное общение с проблемным родителем может быть полезным для ребенка.

Объясните, что это навсегда

Большинство детей надеются на то, что деструктивный родитель изменится и общение с ним будет приносить радость. Лишать ребенка этой надежды тяжело. Однако избежать этого нельзя. Необходимо объяснить ребенку, что некоторые взрослые не меняются. Не используя диагнозы напрямую, надо поговорить о том, что есть своего рода болезни, связанные с характером человека. И самое главное: необходимо объяснить сыну или дочке, что он или она не виноваты и не несут ответственности за то, что родитель поступает плохо, говорит что-то обидное, угрожает и т. д.

Семейное консультирование: опыт одного психотерапевта

У консультанта и семейного психотерапевта Эйвина Аскьема богатый опыт работы с детьми, которые попали на линию огня в войне родителей. Ему встречались запуганные, грустные и замкнутые дети, а также «демонстративные» и тревожные. Все они были жертвами психического или физического насилия.

Аскьем считает, что стремление сделать для ребенка лучше подразумевает необходимость услышать ребенка: «В конфликтах об определении места жительства ребенка важно разрешить ему высказаться и прислушаться к его голосу. Его так просто заглушить, когда солировать начинают потребности и права родителей. Потребности ребенка в надежности и безопасности в этом случае в расчет не принимаются», – считает Аскьем.

Конфликт лояльности

Голос ребенка, конечно, учитывается – в суде. Однако специалисты и представители власти должны понимать, что многие дети, находясь в душевном смятении, могут не высказывать своего настоящего желания из страха обидеть одного из родителей или боясь наказания.