Хлёсткая пощёчина оказалась настолько сильной и неожиданной, что она рефлекторно рванулась в сторону всем телом и вместе со стулом упала на пол. В поле зрения оказались лишь пыльный пол, часть стены и два сапога, один из которых вдруг поднялся. Первый удар пришёлся по рёбрам, второй — по ногам. Каждый вызывал протяжный вопль — это было невероятно больно. Третий удар пришёлся в солнечное сплетение.
— Конечно расскажешь, — произнёс полковник, склонившись и посмотрев на её заплаканное лицо. — Но сначала убедишься, что я серьёзен.
Ещё одним пинком он перевернул Акено на спину, а потом присел и схватил её за горло. Мисаки захрипела, отчаянно пытаясь вдохнуть, но сильные пальцы сжимали как тиски. В глазах начало темнеть. Лёгкие жгло огнём, они требовали воздуха, но стальная хватка была непреодолима. Это продлилось, казалось, целую вечность, прежде чем Акено провалилась в спасительное забытье.
— Отнесите её обратно, — приказал полковник.
Когда ещё один солдат забрал бессознательное тело, он сел за стол, снял с телефона трубку и покрутил диск.
— Что-нибудь узнали, лейтенант?
— Говори, — раздражённо сказал Китано. — Можете сказать, на кого они работают?
— Выражайся яснее. Начни с оружия.
Полковник нахмурился
— Ты пытаешься удивить меня автоматом заряжания? То, я что выбиваю информацию из диверсантов, не значит, что я не разбираюсь в кораблях.
— Вот оно как… — начальное удивление от столь маленького экипажа начало улетучиваться, сменяясь удивлением от уровня самой техники. — Что насчёт средств связи?