На круги своя

— Со мной ничего не случится, — заверила его и вымученно улыбнулась. Никогда бы не подумала, что Соланж Альдейн способен волноваться! — Демон ведь пойман.

— Пойман, — эхом повторил некромант. — Из ловушки ему не выбраться, Родриго Соурен — мастер своего дела. Может, и к лучшему, если взойдет на престол, — чуть слышно пробормотал он.

То есть король умрет? Или ему помогут: навсеи не подчиняются слабым.

— Что у тебя с Родриго? — зло прошипел Соланж и цепко ухватил за подбородок. Глаза потемнели. — Любовник?

Расхохоталась.

Наложница — возможно, одноразовое развлечение тоже, но любовник! Именно так: не любовница, а любовник. Между этими словами — пропасть. Любовницу выбирает мужчина, любовника — женщина. Соланж утверждал, будто я главная в мнимой паре. Чтобы Родриго Соурен подчинялся? Какой-то соплюшке? Им даже супруга не вертит, при всей предупредительности, герцог на равных с Валерией.

Абсурд, плод воспаленного воображения!

На миг представила нарисованную Соланжем ситуацию. Положим, герцог — привлекательный мужчина, но постель? Только супружеский долг, чтобы после ушел, а сама отвернулась к стенке.

Некромант требовал ответа, а я хохотала.

Как далеко может зайти ревность!

Положим, Родриго проявил некое благородство, в пределах кодекса темного, разумеется, но любовник!

— Он всего лишь предлагал выйти за него замуж, — давясь смешинками, хрюкнула я.

— Всего лишь?! — взревел Соланж, но отпустил, чтобы ехидно заметить: — Высоко же вы себя цените, Дария Эрасса!

— Да уж больше, чем на перепих на лестнице, — парировала я, намекая на обстоятельства нашей близости.

Соланж помрачнел. По щекам заходили желваки. Шумно выдохнув, некромант процедил:

— Значит, перепих? Тебе прекрасно известно, я не сплю с женщинами.

— Ну да, боитесь потерять магию, — проигнорировала его фамильярное «ты».

В груди клокотала обида.

Наиви — это так удобно! У меня светлая магия, настолько слабая, что не причинит силе Соланжа никакого вреда. Можно безнаказанно, в собственное удовольствие, кувыркаться в постели, лгать про единственную. А я… на глаза навернулись слезы. Вещь и только.

— Арх! — Соланж в сердцах ударил кулаком по стоявшему у дивана круглому столику и, заключив в ладони мое лицо, потребовал: — Верь мне!

Испуганно закивала.

У некроманта был такой безумный взгляд, как бы не убил! Лучше не злить и со всем соглашаться.

— Верь мне! — уже мягче настойчиво повторил Соланж и потянулся к губам.

Поцелуй напоминал дуновение ветра — столь же нежный и легкий. Повинуясь чужой воле, позабыв об обиде, ответила и обняла некроманта за шею. Тот отреагировал мгновенно, не прерывая поцелуя, пересадил на колени

Время остановилось. Остались только мы и наше дыхание.

Пережитое обрушилось снежной лавиной, толкнуло к мужчине, который, сколько бы себя ни убеждала, не желал оставаться мимолетной ошибкой. Злые небожители заставили остро нуждаться в его прикосновениях, чутко реагировать на запах, голос. Не в силах противостоять самой себе, подавила рыпнувшуюся совесть и утонула в янтаре чужих глаз.

Язык Соланжа лизнул подбородок, прошелся по контурам губ.

Наши языки переплелись в танце змей.

Я таяла и стремительно сдавала позиции. С каждым мгновением, с каждым вздохом все больше и больше принадлежала Соланжу Альдейну. Он ловко расстегнул пуговки, и платье с мягким шелестом опало на диван. Не отрываясь от моих губ, словно от этого зависели наши жизни, некромант отшвырнул его на пол и занялся корсетом.

Безумно сладко и запретно! Дать слово одному и принадлежать другому. Прямо здесь, на диване. Да, именно так, если Соланж остановится, я не переживу. Кровь давно стучала в ушах, а руки неловко боролись с премудростями мужского костюма.

Груди спелыми плодами упали в сильные ладони. Соланж играл ими, словно струнами цитры.

Прикрыв глаза, боялась дышать.

Я не закричу, не закричу!

Соланж наклонился и провел влажную дорожку от ямочки на шее до пупка.

Поздно!

С губ сорвался хриплый стон, комната поплыла перед глазами, стоило языку добраться до бутона соска.

Тело превратилось в желе, а я сама — в покорную пленницу.

Соланж не стал томить, избавил от оставшейся одежды и направил пальцы в средоточие жара. Ощущения оказались настолько острыми, что, думала, захлебнулась, сгорю заживо.

Сколько же можно!

Но Соланж продолжал терзать. Распаленные ласками груди ныли, нежное местечко сжималось от пульсирующего жара, спазмами наслаждения, растекавшегося по животу.

Каждое движение там, внутри, отзывалось стонами, новыми вспышками безграничного желания, готового уничтожить, погрести под собой. Я балансировала на грани и в итоге не выдержала, провалившись в омут.

Небо и земля смешались. Я стонала и извивалась, разбивалась на кусочки и вновь становилась единым целым.

— Не так быстро, — насмешливо попросил Соланж. — Только со мной, милая.

Пугающая пустота сменилась тугой наполненностью.

Соланж допьяна напоил меня, двумя толчками выбил оставшийся воздух из легких. Замер, давая возможность свыкнуться, подготовиться, и начал безжалостное движение.