На круги своя

— Тебя как следуют отымеют, милая. И ты скажешь, что согласна и хочешь этого, — улыбка ее величества превратилась в оскал. — Сначала игрушки, затем десять высокородных членов. Как сучка, станешь просить еще. За все надо платить, милая, или полагала, будто безнаказанно уведешь одного мужчину, а затем запрыгнешь в постель к мужу? Но, поверь, милая, Геральту со мной нравится больше. Знаю я штучки наиви! Привязываете мужика к телу, как к наркотику. Но я не жестока, после развлечений тебя осмотрит врач, а потом ползи в свои виноградники. Глядишь, еще мужчину подцепишь, замуж выйдешь.

Королева прищелкнула пальцами, и клубок тьмы опутал меня, заключил в подобие застывшего желе. Я не могла двигаться, даже дышала по указке ее величества. Стоит ей захотеть — умру.

Королева встала. Глаза из зеленых превратились в оранжевые. Зрачок практически исчез.

— Слушай мой голос, — слова вырывались из горла с легким шипением. Шепчущая во всей красе! Она смотрела в глаза, могла в любой миг забрать душу. — Я твоя госпожа, ты подчиняешься беспрекословно. Если поняла, скажи: «Да, госпожа».

— Да, госпожа, — не своим голосом произнесла я, будто кто-то другой вселился в тело и говорил от моего имени.

— Ты позовешь Соланжа Альдейна и скажешь, что видела демона.

— Да, госпожа.

Чужая воля подавляла, как некогда гипноз Эллана, только сейчас все намного страшнее. Жених не желал зла, королева же жаждала мести.

— После разденешься и ляжешь на диван, похотливо раздвинув ноги. Не встанешь, пока тебе не разрешат. Запомни, ты исполнишь любое желание каждого мужчины в комнате.

Так меня прямо здесь, сейчас?.. И со стороны будет казаться, будто я жажду ласки.

Все внутри протестовало, но губы упорно выдали холодное:

— Да, госпожа.

— Пожалуй, запишу все на кристалл и пошлю Эллану Марону. Хоть какая-то радость, бедняжке, перед смертью.

Королева потрепала меня по щеке и достала из-за корсажа крохотный кристалл. Взмахнула жезлом, и камень взмыл под потолок.

— Как думаешь, с какой точки лучше видно? Наверное, нужно поближе, чтобы рассмотреть детали.

Кристалл поплыл к дивану, прилепился к стене над ним и исчез.

Я не хотела звать Соланжа, но подчинилась приказу, передала слова королевы и со слезами на глазах разделась. Донага. Даже украшения сняла и аккуратно положила на подвязки.

— Красивое тело! — Королева пощупала грудь. По телу побежали мурашки. — Повернись.

Одурманенная, повиновалась, и едва не задохнулась от стыда. Никогда не думала, что такое может делать женщина! Но она делала, не испытывая ни малейшего смущения.

Евгения бросила испачканную перчатку на диван и приказала:

— Ложись!

И я легла — сука, готовая для спаривания.

Ее величество удовлетворенно кивнула и растворилась в воздухе. Только что была, и вот о королеве напоминает только холодная перчатка под ягодицами.

С радостью осознала: тело и голос избавились от гипноза Евгении, но запрет по-прежнему не давал встать. Зато хоть ноги свела.

Увы, Соланж не заподозрил подвоха. Он появился через мгновение, с горящими глазами и посохом наизготовку.

— Где демон?

Некромант обвел глазами комнату. При виде голой меня он удивленно поднял брови.

— Евгения! — не тратя время на объяснения, крикнула я, заметив королеву за спиной Соланжа.

«Только не оборачивайся, не смотри ей в глаза!» — мысленно заклинала любовника.

— Нельзя! — хрипя от натуги, силясь освободиться, завопила я.

Стоит ему обернуться, как Евгения заберет душу.

Великая Мать, понял!

Соланж в последний миг отвел глаза и ударил наугад. Без магии, просто так. Не ожидавшая подобного королева не успела увернуться, и кулак впечатался ей в грудь. Удар смягчил корсет, но ее величество все же покачнулась и упала. К ее чести, она не издала ни звука, только кривила губы, прижимая руку к декольте.

— Мог бы догадаться! — зло прищурился Соланж, обдав Евгению волной презрения. — Умело маскировались!

— Мужчины, наделенные властью, слепы, — выплюнула королева и с необыкновенной в подобной ситуации поспешностью поднялась на ноги. — Пришло время платить по счетам.

— Так злит мое равнодушие? — Некромант не спешил нападать, двигался по кругу, не позволяя ее величеству перехватить взгляд. — Из-за простой похоти… Как недостойно!

— Ты даже не попробовал, а называешь похотью? — взорвалась королева. — Я принадлежала бы тебе, идиот, принадлежала, понимаешь?!

Она со всей злости ударила посохом о пол. По паркету побежали трещины, будто по льду весной.

— Ты променял меня на дебелую сучку, которая мужика ублажить не способна, не говоря уже о чем-то большем!

— Способна, — расплылся в нехорошей улыбке Соланж. — Заверяю, удовольствие я получаю.

Королева зашипела и обратила гневный взор в мою сторону.

— Я передумала, ты сдохнешь не среди криков блаженства, — процедила она.

Боль. Резкая, пронзившая тело, выгнувшая дугой.

Тьма, будто меня оглушили.

Зрение пропало, но остальные чувства, увы, остались. Меня ломали, безжалостно, хоть и бескровно, а потом выдернули душу. Удерживавшая ее ниточка порвалась, и я полетела в бешенные оранжевые глаза без зрачка.

Еще немного, и от меня ничего не останется, но отчего-то я осталась жива.