На круги своя

Только одного не понимала: зачем Родриго жениться снова, если Филипп выпадет из брачной гонки. Проще найти сыну наложницу: по законам Веоса дети от подобных женщин наследуют титул и имущество. Тот же Эллан собирался передать все одной из дочерей, хотя, надеюсь, он когда-нибудь заведет семью. Не понимаю навсеек, я бы такого жениха не упустила. Член Совета, красивый, умный, небедный, характер покладистый, пусть и не мягкий. Во всяком случае, Эллан умел слушать или хотя бы делал вид, будто слушает. К тому же он Чувствующий, а они, если верить Соланжу Альдейну, прекрасные любовники. Недаром же Элиза Свейн выбрала его. Сомневаюсь, будто покойная графиня спала с учителем только из корыстных побуждений. О нет, Элиза ценила удовольствия и наверняка получала его с обоими мужчинами.

Даже интересно стало, чем они занимались в постели с Элланом. Чисто из теоретических соображений. В конце концов, чья наложница стонала всю ночь? Эллан ведь специально дал послушать. Для раскрепощения. Вот я и хотела раскрепоститься до конца, узнать, как положено себя вести опытной женщине. Да и Эллан… Любопытно ведь, чем так хороши Чувствующие.

Оказалось, все это время герцог наблюдал за мной. Сомневаюсь, будто случайно. Хотел уловить довольную усмешку на губах?

— Ваша светлость, — не видела повода лгать, все равно маски скоро слетят, — какова настоящая цель ужина? И на ужин ли меня пригласили? Повторюсь, я не сомневаюсь в вашей честности как мужчины, но все остальное внушает подозрения.

— Какие же? — Родриго сделал вид, будто не услышал обвинений.

Он положил руку на мой локоть. И не сбросишь ведь.

Замялась, не зная, что ответить. Тут ведь тонкая грань, шаг в сторону — оскорбление, поэтому старалась подбирать слова осторожно.

— Видите ли, меня смутило ваше предложение. Даже оба предложения. Не поймите меня превратно, но на моей родине будущий свекор ведет себя иначе.

— В Умерре глава семьи мужчина, а женщину не считают за человека, — парировал герцог, чересчур жестко для сложившейся ситуации. — В Веосе выбирает женщина, вам наверняка говорили. И не раз повторяли, как сложно продолжить род законным путем. И вот вы собираетесь лишить Филиппа ребенка.

— Но…

— Однако, — Родриго не позволил вставить ни слова, — Филипп заслуживает наказания. Семье дорого встала его дурость, но у меня хватит чести не отплатить тем же. Довольно позора и судебного решения. Пусть старается, пресмыкается перед Геральтом Свейном. Если не дурак, граф выставит огромные проценты. Теперь обо мне, — вновь быстрый взгляд способных резать без ножа глаз. — Я не собирался заводить наложницу, разыскивать добрачных детей и как-то еще портить кровь Терских. Все наследники Соуренов по традиции рождаются только в браке. Валерия немолода, раз вы наиви, миледи, скажу прямо: старше меня, и подвергать ее опасности повторных родов я не намерен. Вы подходили. Почему, позвольте сохранить в тайне. Заверяю, внешность и молодость ни при чем. А теперь забудьте! Ни слова при Валерии!

Я решительно ничего не понимала. Оставалось только смотреть и гадать, что задумал Родриго Соурен.

Ситуация запуталась еще больше. Сначала помолвка с Филиппом, которая якобы спасет жизнь брюнету, затем настойчивое предложение герцога выйти за него замуж, странная попытка откупиться от возможного брака. Планы Терских менялись каждую минуту. Ощущала себя мухой, угодившей в паутину. Чем больше дергалась, тем хуже становилось.

Герцог настойчиво поторапливал, не скрывая раздражения, пришлось идти. Однако по дороге не выдержала и спросила, каковы его дальнейшие намерения. Понимаю, глупо, все равно не скажет, но надежда умирает последней.

Родриго отделался молчанием. Более того, сделал вид, будто ничего не понял. Я проявила настойчивость и пригрозила рассказать о странном разговоре Валерии.

— Не советую, — жестко ответил герцог и до боли сжал руку. — Не вашего ума дело, какие цели я преследую.

— Но они касаются меня.

На всякий случай приготовилась бежать. Куда? Неважно, лишь бы выбраться из ловушки.

— Они касаются моего сына, — сверкнул глазами Родриго. — Пусть запомнит урок. Вы же, — он выдержал паузу и одарил взглядом удава, — ни в чем не виноваты, трогать не стану. Попросите, возьму второй женой. В отличие от Геральта Свейна я знаю, кто такие наиви, ролью содержанки не унижу, в постельную игрушку не превращу. Однако сам никогда подобную тему не подниму. Слово дамы — закон.

Похоже, нужно опять поднимать сведения о светлых. Если герцог Терский так жаждал потомства, это неспроста. К счастью, гордость для него дороже, а то бы уже выбирала бриллиант для кольца.

Положим, Родриго Соурен во многом хорош как супруг: опора, защита, сила, только вот я его боялась и не испытывала никаких романтических чувств. Наверное, дурочка, любая навсейка бы обеими руками ухватилась бы за возможность стать второй герцогиней Терской.