На крутом вираже

– Ну, в общем, да, – ответил тот, но как-то неуверенно – он чувствовал в словах полковника какой-то подвох.

– Так вот, скажу вам, друзья, что вы оба ошибаетесь. Ничего этого не было! Вы не обратили внимания на важнейшее обстоятельство в рассказе Виктора Селезнева. Это обстоятельство касается направления шагов убийцы. Аркадий никак не мог красться мимо комнаты Виктора, а потом бежать назад мимо той же комнаты, потому что его дверь расположена ближе к пожарной лестнице, чем комната Виктора. Понимаете? Не станем же мы предполагать, что убийца разгуливал по коридору взад-вперед! Вчера ночью в гостиную спускался вовсе не Ширейко, а кто-то другой.

– Как же, в таком случае, нож и маска попали к секретарю под подушку? – спросил лейтенант.

– Очень просто – их туда подложил убийца. И сделал он это буквально у нас на глазах. В тот момент, когда мы с лейтенантом разбудили Аркадия и вошли в его комнату, стали просыпаться и другие обитатели дома. Вспомни этот момент, лейтенант. Мы оба с тобой сосредоточили все свое внимание на Ширейко и почти не обращали внимания на других людей, толпившихся в дверях. Между тем кто-то из них вошел в комнату и незаметно засунул одежду и нож под подушку.

– Не может быть! – воскликнул Мироненко. – И мы ничего не заметили?

– Ну, я заметил по крайней мере троих людей, входивших во время этого эпизода в комнату Аркадия, – сказал Гуров. – Первой вошла Анюта Коробкина – ее заинтересовала моя рана. За ней – Виктор, а за ним – его мать, Инесса Максимовна. Но кто из них подложил вещдоки под подушку – этого я не заметил, признаюсь.

– И что же, вы полностью отвергаете виновность секретаря только на основании одного обстоятельства? – спросил Коптелов. – Только на основании показаний Виктора Селезнева? А что, если Виктор лжет? Что, если он в сговоре с убийцей? Вспомните, сам Виктор совсем недавно был у вас под подозрением!

– Было такое дело, – согласился Гуров. – Но я пользуюсь не только этой уликой, есть и другие. Например, такая: когда ночной нападавший нанес мне удар ножом, я схватил его за руку и сжал с такой силой, что тот застонал. Я держал его крепко, и убийца смог вырваться только тогда, когда нанес мне два удара ногой в самые болезненные места. Да, он вырвался и убежал, но у него на руке, в месте захвата, должен был остаться синяк, или, говоря по-научному, гематома. И когда спустя несколько минут я разговаривал с Ширейко, я вспомнил об этом и обратил внимание на его правую руку. Как ты помнишь, лейтенант, он был раздет, на нем были лишь майка да трусы, и рука была полностью видна. Так вот, никакого синяка у него на руке не было. И вообще, Аркадий – человек выше среднего роста. А убийца был роста ниже среднего. Вот вам еще два факта, говорящих в его пользу.

– Почему же в таком случае он все время врет? – выдвинул новый аргумент капитан. – Это говорит о его виновности!

– Да, вранье господина Ширейко требует объяснения, – согласился Гуров. – Думаю, вскоре мы его получим. Мне кажется, он как-то замешан в этих преступлениях. Но как замешан, насколько – это предстоит установить. Я откладываю решительное объяснение с Аркадием до того момента, когда для меня самого наступит в этом деле полная ясность. Чтобы она наступила, я должен получить важную информацию из Москвы. Как только дождусь звонка и все узнаю, сразу начну действовать.

– Значит, какое-то время нужно выждать, – понимающе кивнул Коптелов. – Хорошо. Но почему, в таком случае, вы отпустили Инессу Селезневу?

– Она захотела съездить в Геленджик и выдвинула логичное объяснение: в доме нет ни водителя, ни охранника, их нужно нанять. Вот она и поехала побеседовать с кандидатами.

– Но разве не может быть так, что хозяйка врет? – воскликнул Мироненко. – И что поедет она не в Геленджик, а совсем в другую сторону – в Краснодар или в Адлер? И там сядет на самолет в Москву, а оттуда постарается скрыться еще дальше?

– А мне кажется, что она так не сделает, – ответил Гуров. – Мне кажется, Инесса Максимовна еще не закончила свои дела здесь, в поместье. Есть некоторые соображения на этот счет, но я пока не готов поделиться с вами. Чуть позже. А сейчас…

Тут его прервал телефонный звонок. Гуров взглянул на экран и едва не подпрыгнул от радости – он давно ждал этого звонка.

– Вот сейчас все и узнаем, – сказал он оперативникам и включил прием. Включил и услышал знакомый голос Стаса Крячко.

– Привет отпускникам! – провозгласил Стас. – Как там отдыхается?

– Тебе бы так отдыхалось, – ответил Гуров. – А ты где, на рыбалке где-нибудь? Или в бане? Явно не делом занимаешься – ведь я твоего звонка еще вчера ждал.

– Больно ты быстрый, – хмыкнул Крячко. Впрочем, тон его тут же стал более деловым – он понял, что его друг Гуров настроен серьезно. – Должен сказать, задачу ты мне задал сложную. Пришлось попотеть. Но зато теперь я готов ответить на все твои вопросы.

– Ну, давай, не тяни, выкладывай, что удалось узнать!

– Начну, пожалуй, с деловой части, – начал свой рассказ Крячко. – Ты просил узнать, как обстоят дела у господина Перевозчикова. Кратко могу сказать так: дела обстоят хреново.