На крыльях любви. История создания метода Тета-исцеления

Рождение первого ребенка принесло проблемы со здоровьем. Я страдала от хронического инфекционного воспаления матки. И вообще в нашем браке все шло не так, как я хотела. Через год после заключения брака мы с Гарри обвенчались в мормонском храме, заключив вечный союз. Это было для меня важным событием: я сделалась очень религиозной. Гарри же вернулся к разгульной жизни. Нам случалось проходить через периоды, когда он пил не переставая и тратил деньги, отложенные на квартплату. Два раза я спасала положение, продавая все свое имущество, даже обручальное кольцо, чтобы расплатиться, например, за грузовой автомобиль, по которому мы задолжали. Образ жизни Гарри ставил его и в другие, весьма щекотливые ситуации; сейчас я понимаю, что я, наверное, так никогда его и не простила.

В девятнадцать лет я родила второго ребенка: у нас появилась дочка, которую назвали Бобби Джин. Беременность протекала сложно, тем более что большую часть времени я провела на кушетке в бесконечном ожидании Гарри. Он уходил с работы в 11 вечера, а дома появлялся в 4 утра пьяный.

В этот период я пережила довольно необычный опыт. Мы переехали в новую квартиру. Каждый день я слышала детский плач, доносившийся из угла комнаты. Я слышала этот плач очень отчетливо – казалось, что ребенок плачет где-то этажом ниже. Я поинтересовалась у соседки снизу, но получила отрицательный ответ. Зато она сказала мне, что до меня в моей квартире жила женщина, у которой умер ребенок.

Мне показалось, что в этом плаче было какое-то послание, адресованное матери. Соседка позвонила той женщине и попросила ее прийти, чтобы встретиться со мной. Я узнала, что та женщина не была верующей, не была мистически настроена. После смерти младенца она потеряла все, что имела, – ушли деньги, распался брак. Она сказала мне, что комната, в которой я слышала плач, была у них детской. Я чувствовала, что дитя хотело успокоить мать, снять с нее тяжесть утраты. Оно хотело передать ей, что с ним все хорошо. Услышав эти слова, женщина заплакала; казалось, ей от этого полегчало.

Итак, я использовала свои психические способности, чтобы помочь другому человеку. Этот опыт стал искрой, которая зажгла во мне идею стать настоящим медиумом.

В 20 лет мне удалили аппендицит. После операции сказали, что нужно предохраняться по крайней мере в течение года, но Бренди, мой третий ребенок, решила все по-своему. Она появилась на свет несмотря на то, что мы совмещали разные противозачаточные средства, в том числе презервативы. Девочка с голубыми глазами, светлыми волосами и солнечным характером – такой она родилась, такой остается и по сей день. Но вскоре после ее появления на свет меня ждала новая операция. Я страдала от опущения матки, близкого к выпадению, и ее пришлось удалить. Мне было всего 22 года, и к тому времени мое тело уже претерпело ряд операционных вмешательств.

Моя мама преодолела много жизненных невзгод, и для меня она всегда была воплощением идеала. Мы с Гарри тогда жили в Спрингвилле (штат Юта). Однажды мы – мама, я и дети – решили забраться на небольшую гору недалеко от моего дома. Помню, я гордилась тем, как ловко мы с детьми вскарабкались наверх по крутому склону, даже моя мама от нас отстала. Оказавшись на вершине, я решила, что лучший способ быстро спуститься вниз – съехать на спине по песчаному руслу пересохшего ручья. Проезжая мимо мамы, я успела сказать, что это отличный способ оказаться внизу. В ответ она прокричала, что так не думает, но уже через пару секунд сама устремилась вниз, обгоняя меня. Она скользила по каменистой части склона и смачно бранила всех и вся. Услышать ругань из уст мамы было большой редкостью, и я прокричала ей вслед, чтобы узнать, что это с ней было. «Я не нарочно!» – проорала она. В этот момент я перестала думать о ней как о безгрешном существе: она стала для меня реальной женщиной, обычным человеком.

Гарри начал работать в сети супермаркетов «Фред Майер» помощником менеджера. Его работа предполагала постоянные переезды. На какое-то время мы даже расстались, он уехал жить к своей маме, но вскоре она прислала его обратно, уговорив извиниться за свое поведение. И я решила снова дать ему шанс – ради наших детей.

Интересно, что мы практически не ссорились. Когда назревали какие-то противоречия, Гарри замыкался в себе и переставал со мной разговаривать. Это приводило меня в отчаяние – вопросы, волновавшие меня, не удостаивались внимания, никакие проблемы никогда не решались. И все же, переехав в Айдахо, мы постарались начать все заново.