На крыльях мечты

В начале третьего ночи Райли крадучись сошел вниз и в гостиной положил под елку свои подарки. Подарки для Мэгги и Сьюзан он отложил в сторону на попечение матери, оставил на каминной доске записки, которые написал для каждого члена семьи, и покинул Санбридж. Прошел пешком до магистрали и проголосовал на дороге, чтобы добраться до Далласа. Нет смысла ехать в Остин. Старик предупредит авиалинии, отловит его в аэропорту и вернет в лоно семьи. С помощью дружелюбного водителя грузовика ему удалось оказаться на расстоянии в одну милю от аэропорта Далласа, а там он под вымышленным именем купил билет на рейс до Нью-Йорка.

В тот день Райли сделал две вещи: навестил своего друга Майка и подбодрил его как только мог. Потом позвонил Тэду Кингсли и проговорил с ним два часа.

* * *

Райли стоял на углу Тридцать четвертой стрит и Семнадцатой авеню и оглядывал пустынную улицу в надежде поймать такси. Он поднял воротник куртки на овчине и засунул руки в карманы, жалея, что не взял перчаток. Наверное, впервые в жизни он находился не в Санбридже рождественским утром. Но то осталось в другой жизни, много лет назад.

Такси вырулило из-за угла.

— Счастливого Рождества, — приветствовал его водитель. — Вам повезло — это мой последний рейс сегодня. Если вы едете в жилые кварталы, то пожалуйста.

— Именно туда я и еду. — Райли назвал адрес Мэгги и уселся на заднее сиденье, обтянутое потрескавшейся кожей. В такси было тепло, чему он порадовался. — Счастливого Рождества, — спохватился Райли.

Водитель умело вел машину, экономя время и постоянно попадая на зеленый свет светофоров. На улицах почти никого не было, только немногочисленные пешеходы направлялись в церковь или из церкви. Такое запустение действовало угнетающе, и плечи Райли поникли.

Десять минут спустя швейцар впустил Райли в дом, где жила Мэгги, а после коротких переговоров по домофону ему позволили войти в лифт. Мэгги уже ждала брата, и он сразу же попал в ее объятия. Ему показалось, что Мэгги дрожит, или это сам он дрожал?

— Входи. Ты, наверное, продрог. Есть горячий кофе. Пойдем в мой кабинет. Я разожгла огонь в камине. Когда ты позвонил, я не могла поверить, что ты здесь, в самом деле здесь, в Нью-Йорке. Ну, давай куртку. В чем дело, Райли? Что не ладится? Почему ты не в Санбридже? Что ты предпочитаешь — кофе или спиртное? Ты ужасно выглядишь, а я говорю слишком много и задаю слишком много вопросов. Садись. Я сейчас.

Райли опустился на огромный мягкий диван и оглядел просторную квартиру. В дальнем углу стояла большая елка, сверху донизу усыпанная сверкающими украшениями. Под ней были сложены подарки, и даже издалека Райли мог бы сказать, какие из них приготовила для матери Сойер. Сердце у него сжалось, как только он представил себе Мэгги, в одиночестве открывающую пакеты и коробки с подарками. Сколько лет Мэгги оставалась одна, в то время как он был счастлив в семье рождественским утром!

— Ну вот, кофе, сок, горячие булочки и бутылка бренди, а еще горячее вино с желтком и сахаром. Думаю, мы должны поднять тост за праздник. Какова бы ни была причина твоего приезда, Райли, я рада, что ты здесь. Нет слов, чтобы сказать, как я опасалась этого дня.

— Давай включим огоньки на елке, чтобы посмотреть, как выглядит твое творение… Боже мой, как красиво, — сказал он, когда гигантское дерево ожило, засверкало огнями.

— Совсем как дома, правда? — гордо сказала Мэгги. — Ты себе не представляешь, каких трудов стоило затащить сюда эту здоровенную елку. Не хочу даже думать о том, как буду относить ее вниз.

— Что ты делаешь в городе на Рождество? Я всегда думал, что ты уехала в Сент-Мориц на праздники. И сначала позвонил тебе, а потом вспомнил об этом.

— Не думаю, что я когда-нибудь говорила, что еду туда. Я всего лишь намекаю. Так что теперь ты знаешь мой секрет. Я забиваюсь в эту нору на праздники и плачу навзрыд. Готовлю себе ужин с индейкой, разворачиваю подарки и снова плачу. Потом наливаю себе несколько порций спиртного, напиваюсь и ложусь спать. Что ты об этом думаешь?

— Ну зачем так расстраиваться? Ты могла бы приехать домой, остаться с нами. Мама всегда говорила, что чего-то не хватает, когда тебя нет дома. Она скучала и по Сьюзан тоже, но по крайней мере Сюзи всегда звонила на Рождество. А ты — никогда. — В голосе Райли не слышалось упрека, только печаль.

— А разве я могла приехать, Райли? Разве я могла приехать домой? Я никогда не была там своей. Я была гостьей. Это меня не устраивает. Послушай, может, останешься на день? Поужинаешь со мной? Мы развернули бы подарки, которые мне прислали, а я расскажу, что я послала тебе и остальным в Санбридж. Это был бы наш собственный день в семье.

Райли кивнул. Ни за что на свете не испортил бы он Мэгги такой день. Потом он поговорит с ней о своем решении. А сейчас нужно найти в себе силы провести с грустной Мэгги этот день и справиться с этим странным Рождеством.

— Какое приятное предложение, Мэгги. Задала ты себе дел. Только при одном условии: мы не будем говорить ни о Коулмэнах, ни о Санбридже, ни о Техасе…

Мэгги рассмеялась с искренним удовольствием.