На крыльях мужества

Из ворот Ургенча сейчас же выехал отряд всадников и, обманутый малочисленностью врагов, напал на монголов. Те обратились в притворное бегство, завлекая преследовавших, и ургенчские всадники вскоре попали в засаду, где их окружило множество монголов. Произошла отчаянная схватка. Не многим хорезмским воинам удалось вырваться из кольца и прискакать обратно в Ургенч.

Тут жители столицы поняли, что началась настоящая война. Вскоре монголы начали свое упорное неуклонное наступление на город. Они захватили в рустаках много юношей и погнали их перед собой к стенам города. По приставным лестницам они заставляли юношей взбираться на стены и ударами мечей избивали сопротивлявшихся. А наверху между бойницами уже стояли защитники с топорами, дубинами и копьями и сбрасывали вниз нападающих.

— Не бейте нас! — кричали влезавшие юноши. — Мы тоже хорезмийцы!

— Зачем же вы идете против нас! Оборачивайтесь назад! Бросайтесь на монголов, сбивайте их с лестниц!

И защитники беспощадно избивали каждого, кто появлялся на стене, так что никому не удавалось проникнуть внутрь города. Всюду показывались силачи Берхуш-Пехлеван, Мухаммед-Пулад-Уста и другие их товарищи, воодушевляя защитников, разбивая черепа монголов топорами и молотами на длинных рукоятках.

Но монгольские военачальники продолжали гнать своих воинов и пленных на приступ стен. Те снова карабкались по лестницам и падали вниз.

Летописец того времени говорит, что при штурме и обороне города погибло монголов больше, чем жителей. Кости убитых образовали целые холмы, которые еще полвека спустя были видны возле развалин старого Ургенча.

В то время как весь город кипел беспокойством и тревогой, только один старый дворец Хорезм-шаха стоял мрачный, опустелый и безмолвный, еще недавно бывший «средоточием вселенной», откуда летели во все концы Хорезма молнии приказов сурового бадавлета.

Стройный, тонкий юноша прошел легкой походкой мимо старых слуг, которые с копьями в руках по привычке дремали при входе во дворец. Он с удивлением осматривал залы, недавно полные народа, ожидавшего милости или гнева шах-ин-шаха. Гулко звучали шаги. Бронзовые подсвечники, серебряные кубки и кувшины в беспорядке громоздились на мраморных столах, точно приготовленные для отправки. В одной зале юноша встретил шахского приближенного полководца сердара Огул-Хаджиба. Он шел в сопровождении джигитов, нагруженных мечами, копьями и другим оружием.

— Прости, великий сердар, что я тебя останавливаю, — сказал, скромно сложив руки на груди, юноша. — У меня к тебе большая просьба.

— Я слушаю тебя, мой юный друг.

— Я прошу указать мне путь, чтобы разыскать султана Джелаль-эд-Дина. Он так внезапно уехал из Ургенча, что я не успела его увидать. Он обещал взять меня с собой.

— Теперь такое время, что нельзя ждать и медлить: опасность может внезапно запереть ворота спасения и открыть ворота бедствия. Я слышал, что наш смелый орел Джелаль-эд-Дин направился к верховьям Джейхуна. Там около Герата он надеялся встретиться с вождями племен, чтобы приготовиться к битвам с монголами. А кто ты, смелый юноша? Может быть, я тебе помогу.

— Я Бент-Занкиджа, переписчица, секретарь и чтица шахского летописца Шахира-Сулеймана Аль-Хорезми. Он до сих пор каждый день записывал важные события в книгу подвигов и речей шах-ин-шаха Мухаммеда. Но теперь он стал так слаб, что, взяв с собой «Книгу событий», ушел из дворца к внучатам, которые обещали кормить и поддерживать его. Я ему уже не нужна и хочу найти Джелаль-эд-Дина. Я научилась писать книгу подвигов, а от кого же теперь их можно ждать, как не от нашего хорезмского орла?

— Значит, ты девушка? Хватит ли у тебя сил на дальнюю дорогу, на трудности и ужасы, когда с боем придется пробираться между страшными, дикими врагами? Подумай раньше.

— Я все передумала и хочу одного — разыскать молодого бадавлета и стать его секретарем.

— Тогда я тебе помогу. Сегодня ночью я выезжаю из Ургенча с двумя тысячами всадников: ведь корма для коней в городе уже не осталось. Мы направимся через пески прямо в сторону города Мерва, а оттуда будем искать путей, чтобы найти султана Джелаль-эд-Дина. Имеется ли у тебя конь?

— У меня нет ничего, кроме крыльев мужества. Но меня ничто не остановит.

— Хорошо. Если у тебя нет коня, я тебе его дам, а также кинжал и легкое бамбуковое копье.

— Да хранит тебя праведный Хызр и принесет тебе удачу!