Читаем На крыльях Родины полностью

Как- то в середине сентября Королев вылетел в составе десяти И-16 на прикрытие осуществлявших бомбардировку противника четырех ДБ-3 и трех Пе-2. Это происходило в районе Фрейденталя. Как это часто бывало, летчики полка не ограничились прикрытием бомбардировщиков, начали штурмовать вражеские войска. Во время выхода из восьмой атаки в воздухе появились шесть «мессершмиттов»: они рвались к бомбардировщикам. Путь им преградили верткие И-16. Увидев, что один из «мессеров» заходит молодому летчику Петру Осечкину в хвост, Королев бросил свой самолет между машинами противника и Осечкина. Бросок был резким, казалось, что самолет вот-вот свалится, однако Королев справился с ним. Заслонив своим И-16 машину товарища, он сорвал замысел врага, но и сам был обстрелян и ранен в ногу. Несмотря на ранение, Королев мастерски посадил самолет на свой аэродром.

При подведении итогов выполнения боевой задачи Шестаков поблагодарил Ивана за самоотверженность, а за рискованный маневр его не стал делать «разноса», поскольку видел, что Королев и без того страдает от ранения. Однако заметил, что в ином случае, не будь этого ранения, церемониться не стал бы, устроил бы Королеву головомойку.

Иван отказался ехать в госпиталь. Полковой врач Михаил Шаньков за несколько дней сумел поставить его на ноги, и вскоре Королев опять участвовал в полетах.

Нередко в боях за Одессу Королеву приходилось встречаться с воздушными разведчиками врага -»хейнкелями». Эти легкие бипланы со стрелком во второй кабине все чаще начали появляться над позициями наших войск для корректировки артогня, разведки целей переднего края и немало досаждали нашим, пока летчики полка не приспособились их уничтожать не только над полем боя, но и на аэродромах базирования. Охотником за двухкрылым разведчиком-корректировщиком называл Королева начальник штаба полка В. С. Никитин. Как правило, при встрече одиночек-»хейнкелей» Королев и его летчики не сбивали врага, а следовали за ним до аэродрома. Так, однажды Иван преследовал корректировщика до тех пор, пока тот не сел на свой аэродром в районе Хаджибеевского лимана. Он видел, как вражеский летчик, едва самолет остановился, покинул машину и бросился наутек. Королев с первой атаки уничтожил оставленный на поле «хейнкель». Затем вместе с подоспевшими нашими пилотами сделал еще один заход вдоль посадок, где стояли два других вражеских самолета, и накрыл их залповым огнем.

В другом случае звено И-16, ведомое Королевым, проследовало за «хейнкелем» до защищенного зенитной артиллерией вражеского аэродрома на Днестре. Там наши летчики обнаружили до двадцати самолетов противника. Сразу штурмовать аэродром, как вспоминал Королев, они не стали, поскольку сил было мало. Но спустя два часа, подготовившись, он повел группу на аэродром и удачно нанес по нему удар, уничтожив несколько машин гитлеровцев.

Уже па выходе из атаки Королев почувствовал рывок ручки управления, как будто бы по рулю высоты чем-то сильно ударило… Выйдя из-под обстрела зенитной артиллерии, он попытался так зайти с прямой на свой аэродром и посадить самолет, чтобы как можно меньше создавать нагрузку на руль высоты. Когда же сел и осмотрел с механиком управление, то поразился, как смог долететь: трубчатая тяга руля высоты была перебита прямым попаданием крупнокалиберной пули и держалась лишь на тонкой полоске металла.


* * *


Все боевые полеты в небе Одессы Королев совершил на одном и том же самолете И-16, бессменным «хозяином» которого был механик Г. И. Малкин. В боевых успехах Королева немалая заслуга принадлежала и его механику, человеку трудолюбивому и самоотверженному.

До последнего дня обороны Одессы сражался в составе 69-го истребительного авиационного полка лейтенант Иван Королев. В конце сентября 1941 года его представили к званию Героя Советского Союза.

В июне сорок второго, будучи заместителем командира эскадрильи, Герой Советского Союза И. Г. Королев участвовал в боях под Харьковом. Он освоил самолет ЛАГГ-3 и с успехом сражался с вражескими истребителями. По-прежнему гитлеровцы имели значительное численное превосходство в воздухе, и каждому из наших летчиков приходилось драться за троих, до боли в сердце сознавая важность момента, когда надо было всячески препятствовать наступлению врага, развивавшемуся в юго-восточном направлении.

26 июня во время возвращения с задания Королев вступил и схватку с двумя «мессершмиттами» и сумел один из них сбить меткой очередью.

- Повезло Ванюше, - отметил Серогодский.

3 июля в районе юго-восточнее Валуек Королев встретился с парой фашистских истребителей. Используя преимущество в высоте, Королев смело атаковал противника и с короткой дистанции подбил одну вражескую машину. Погнавшись за другим «мессером», он только тогда заметил выше себя еще одну пару истребителей противника. Они стремительно атаковали Королева и сумели повредить радиатор ЛАГГ-3. Наш летчик был вынужден совершить посадку в поле в расположении советских войск.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное