На крыльях удачи

Я прихлебнула шампанское и обвела взглядом публику. Эти люди мало походили на среднестатистических посетителей кинотеатров. Не было ни буйных, вопящих детишек, ни неряшливых юнцов с огромными пластиковыми стаканами кока-колы. Все гости очень элегантны и уверены в себе, как будто пришли сюда с определенной целью. Возраст приглашенных колебался от двадцати пяти до пятидесяти, и большинство из них вели оживленные, но серьезные разговоры. Насколько я могла судить по жестам и выражению лиц, речь шла не о том, покажут ли в этом фильме обнаженного Джонни Деппа, и не о том, куда поехать развлечься после просмотра. Сбор в баре напоминал чем-то крупную деловую встречу, где языки партнеров слегка развязывают благодаря бесплатному шампанскому и пиву. Стало быть, вот как выглядит кинофестиваль. По крайней мере мне удалось взглянуть на него изнутри. Остается только мечтать, чтобы здесь проявили хоть какой-нибудь интерес ко мне.

Я, как это много раз бывало прежде, начала воображать, будто присутствую на своей премьере, но в этот момент в дальнем углу зала раздался звонок и нам сообщили, что первый показ долгожданного документального фильма «Крылья моря» начнется, как только мы займем свои места. Лично мне трудно было назвать этот фильм «долгожданным», но тем не менее я, увлекаемая толпой, ощутила некое предвкушение. Мое одиночество более не бросилось в глаза, и я обменялась улыбками с незнакомыми людьми, пока мы поднимались по лестнице в зал.

– Ваше место здесь, – с поклоном сказал билетер, внезапно выросший рядом со мной.

Я поблагодарила его и опустилась на широкое удобное сиденье рядом с лестницей, ведущей к экрану. Приглушенный говор продолжался еще пару минут, потом погас свет, и мы погрузились во мрак. Звук такой чистый, что я буквально ощутила себя в воде, когда из невидимых динамиков начал вырываться шум разбивающихся о берег волн. Раздался пронзительный крик дельфина и свист ветра, а затем на экране появились вступительные титры.

«"Крылья моря", – прочла я на экране. – О тех, кто любит серфинг… Фильм Дэйва Бреннана».

«Но вы же ведь не припасли для меня пару крыльев, правда? Я не так уж хорошо плаваю», – говорит девушка в первой сцене и нервно вздрагивает, стоя на кромке прибоя.

«Тебе они и не нужны, – ободряюще улыбается инструктор. – Скоро ты сама начнешь летать по этим волнам».

Я смотрела на экран. Образы как будто выступали из кадра и втягивали меня в центр событий, как это бывает в специальных кинотеатрах с трехмерным изображением, но только на сей раз без смешных пластиковых очков. Точнее, эти образы – нечто большее, чем кино. Они проникали в мое сознание и затрагивали струнки в душе. Я немедленно узнала и людей и пляж. Вспомнила страх, который испытала эта девушка, когда впервые вошла в воду. Я даже знала, что она сейчас скажет.

«Боже, благослови эту доску и того, кто на нее встанет!»

Потому что эта девушка – я.

В течение следующего часа у меня все плыло перед глазами. На большом экране прямо передо мной вновь проходили три самых знаменательных месяца моей жизни.

Первая волна, которую я поймала: несколько секунд судорожного балансирования на доске, а потом падение в бурлящую воду. Помнится, в ту минуту я испытала дикий восторг от того, что победила страх.

Слезы текли по моему лицу, когда камера надвинулась на Мака, на руках выносящего меня на берег. На его красивом лице играет улыбка победителя.

Наши первые объятия – одни из многих. Наше осознание своих истинных чувств – после того как мы позволили себе проявить их при всех, еще не понимая их подлинной сути.

Сцена с раненым дельфином, которая заставила зрителей хватать воздух ртом и подавать актерам ободрительные реплики. Сдавленные всхлипы – явное свидетельство того, что некоторые расчувствовались до слез. Луч камеры пронзает темноту и выхватывает меня и Мака в тот момент, когда мы пытаемся освободить дельфина, а потом гладим его и уговариваем.

Странно было наблюдать за собственными действиями через взгляд другого человека. Я слышала свой голос, но с трудом узнала его. Видела жесты и гримасы, которых прежде никогда за собой не замечала. А что самое странное, я понимала, как меня видят другие. В частности, Мак – его изумрудно-зеленые глаза неотрывно следят за всеми моими движениями. Снова и снова оператор показывал нас вместе – как он меня ободряет, как мы улыбаемся друг другу, как обнимаемся при каждом достигнутом успехе… Я даже не подозревала, что мы смотримся именно так. Черт возьми, наша любовь была настолько очевидна. Для всех, кроме нас. Пока не стало уже слишком поздно. Я наблюдала за этим процессом, и сердце у меня стучало невероятно громко, я даже испугалась, как бы меня не попросили покинуть зал. И вдруг я осознала, что конец мне известен. Поняла, отчего между нами возникла та неловкость, из-за которой мы не виделись с тех самых пор, и слезы полились вновь…