На крыльях удачи

Я прикусила губу и устремила взгляд на океан, пытаясь увидеть человека, который с каждым днем раскрывался для меня все с более неожиданной стороны. За последние недели я вдруг осознала, что мой инструктор совсем не простой человек и скрывает в себе массу не замеченных мною ранее качеств. Что, впрочем, неудивительно, поскольку маскировался он не хуже талибских экстремистов. Только во время работы с детьми в рамках его программы я вдруг с удивлением обнаружила, насколько Мак мог быть мягким и внимательным в общении с людьми. И после этого мы смогли подружиться. В конце концов он пустил меня в свое сердце. Надо сказать, в то время я часто сравнивала Мака с Дэном и уверенно отводила ему второе место, так как тот явно уступал красавцу актеру в эффектности. И вдруг оказалось, что Мак мог спокойно сделать такую же великолепную карьеру, как и Дэн. Если даже не лучше. Поразившись своему открытию, я не без труда заставила себя слушать Дэйва, продолжавшего воодушевленно нахваливать своего друга.

– Он был первым европейцем, которого пригласили участвовать в соревнованиях памяти Эдди Айкау, проходивших на Гавайях в Ваймеа-Бей. Это самые крупные соревнования по большим волнам. И наш парень здесь – настоящая легенда. Конечно, многие думали, что он сошел с ума, отказавшись от открывавшихся перед ним перспектив. Но дело в другом. Пока Мак путешествовал в поисках волны, его лучший друг и партнер по серфингу Ник, с которым они всегда вместе катались и участвовали в соревнованиях, погиб во время теракта. В тот день, когда Мак должен был выиграть европейский чемпионат, Ник просто оказался не в том месте. Ба-бах – и игра закончилась.

Я уставилась себе под ноги, не в состоянии вымолвить ни слова.

– После этого Мак просто не захотел путешествовать без Ника и предпочел остаться в Донеголе, чтобы участвовать в международной программе. Видишь ли, Мак думает, что принесет гораздо больше пользы, если сможет с помощью серфинга объединить детей с севера и юга. И ты знаешь, его программа действительно работает. Для Мака это намного важнее, чем слава и деньги. Я думаю, это в основном из-за смерти Ника он стал таким нелюдимым. Мак больше не хочет сближаться с людьми, чтоб потом не страдать.

Слова Дэйва с трудом укладывались в моей голове. Господи, бедный Мак! Бедный Ник. Неудивительно, что он превратился в человека с закрытым и весьма непростым характером. От рук террориста погиб его лучший друг. О подобном я только в газетах читала. Теперь мне стало понятно, почему Мак сразу невзлюбил меня. Я задавала дурацкие вопросы о религии, а потом назвала его террористом. Господи, какой ужас! Я, совершенно не желая этого, ударила Мака по самому больному. Да, жизнь у него совсем не сладкая. Он испытал много горя, но тем не менее не только не сломался, но и нашел в себе силы что-то изменить в этом мире. И ведь как-то раз он пытался поделиться со мной своим горем, когда говорил, что и ему приходилось испытывать страх и даже плакать. Он пытался раскрыть мне свое сердце и рассказать о Нике. А я тогда этого не поняла. Мак был храбрее меня. И уж конечно, намного храбрее Дэна. В отличие от него Мак не красовался перед камерой, а делал настоящее дело. Немудрено, что моя профессия показалась ему незначительной. И в данном случае я с ним согласна. Да, Мак Хеггарти настоящий святой, черт побери. Теперь мне понятно, почему он не захотел со мной целоваться. Он слишком хорош для меня.

– Извините, если прерываю, – вмешалась Фай в монолог Дэйва, готового, по-видимому, бесконечно говорить о своем друге, – но кто-нибудь видел Мака, после того как он поймал волну?

– Нет, мне тут Дэйв рассказывал… – Я перехватила встревоженный взгляд подруги и посмотрела в сторону океана.

Дэйв подался вперед и, прикрыв рукой глаза, тоже уставился на волны.

– Да с ним все в порядке, – беспечно проговорил он. – Мак покорял волны намного больше этой.

– Слава Богу. Так давайте расслабимся и получим удовольствие от шоу. – Я поудобнее устроилась на скамье.

– Может быть, но разве это не его доска плавает там внизу, у камней?

Я резко выпрямилась.

Фай была права. Внизу, зажатая между двух камней, белела доска Мака. Вид у нее был сильно побитый. Страх сжал мое сердце.

– Господи, Дэйв, это же борд Мака, – запинаясь, произнесла я. – Черт возьми, а где же он сам?

Быстро вскочив со скамьи, Дэйв подошел к краю обрыва. На этот раз он выглядел слегка встревоженным. Мы с Фай, весьма обеспокоенные, присоединились к нему. «Господи, пусть с ним будет все в порядке, – молилась я про себя. – Господи, только не дай ему утонуть».

Мы до боли в глазах всматривались в полосу камней, тянущуюся вдоль всего берега. Но кроме доски Мака, торчавшей среди огромных булыжников, словно надгробная плита, мы так никого и не увидели. «Если это месть за мое легкомысленное отношение к церкви и шутки, то я искренне в этом раскаиваюсь, – на всякий случай обратилась я к Богу. – Только не надо карать меня таким образом».