На лезвии Судьбы

– По своей сути она не добро и не зло, а просто хранилище знаний, накопленных многими поколениями архимагов на протяжении тысячелетий. Самые последние записи в ней представляли собой что-то вроде описания лабораторных опытов, освещавших кровавые ритуалы, призванные подарить вечную молодость или воскресить мертвеца, но последний владелец Книги так до конца в них и не разобрался. Но одно он знал точно – нельзя идти против воли Богов!

– Просто так уничтожить Книгу не получилось, она не горела, не развеивалась, и не поддавалась большинству боевых заклятий, а некоторые вообще отражала. И тогда маг решился на крайнюю меру, он применил самое сильное заклинание дематериализации, которое только знал. Раздался страшный взрыв, маг чудом выжил под обломками собственного дома, но Книга в итоге все-таки исчезла. После этого ее никто не видел и ничего о ней не слышал. Все представители магического сообщества решили, что ее больше нет.

– Нда, обидели книжечку, – пробормотала я себе под нос. – Не мудрено, что у нее дурной характер, выработанный годами.

Я достала из сумки Книгу.

– Вик, что ты на это скажешь?

«А нечего было ручки шаловливые распускать, – побежали мелкие строчки на первой странице. – Ишь ты, удумал, меня да развеять, да если бы я сама могла колдовать, от него при первой же попытке только мокрое место осталось! А так, повезло, можно сказать. Уж не знаю, как, но после того заклятия оказалась я в магическом сердце этого мира. Я надеюсь, хоть ты не будешь на меня покушаться? Ты клятву давала».

– Как себя вести будешь.

– Книгу надо спрятать, – уверенно заявил Магистр. – И чем дальше, тем лучше.

– Это еще зачем? – возмутилась я.

– За ней начнется охота. Ты хоть представляешь, сколько магов захотят ее заполучить? Причем любой ценой. Даже ценой твоей жизни!

– Пусть попробуют, – злобно пообещала я.

– Малышка, ты ничего с ними не сделаешь.

Я скептически хмыкнула.

– И можешь не надеяться на свою силу. Пока ты неопытна, это все равно, что выходить с оглоблей против эльфийского лучника. Силы то больше, только толку с нее. Сначала тебе надо научиться эту силу грамотно применять.

– Но в Академию меня могут еще и не взять, – предупредила я.

– Милая моя, – ехидно глянул на меня поверх очков Магистр, – я директор этой Академии. Какой бы бедлам ты ни устроила на вступительном испытании, считай, что ты уже поступила, и твое обучение начнется с завтрашнего дня. Я лично возьму над тобой патронаж.

– Попала, – грустно констатировала я. – А, может, все-таки до осени отложим?

Викториан только улыбнулся.

– До завтра я сделаю для тебя амулет, который изолирует часть твоего резерва.

– Зачем? – удивилась я.

– С таким резервом и полным отсутствием знаний долго не живут. В лучшем случае, многие мои коллеги просто сочтут тебя социально опасной и по-тихому уберут.

– А в худшем?

– Тебя запрут где-нибудь в лаборатории в подвале и всю оставшуюся жизнь будут препарировать и вытягивать энергию. Ты же не хочешь стать подопытной крысой, подрабатывающей по совместительству батарейкой.

– А почему тогда вы так ко мне относитесь? В смысле хорошо. Покушения на убийство я за вами точно не заметила, ну, не считая цветочка. Хотя еще ночь впереди…

Магистр вздохнул.

– У меня есть редкий дар. Я вижу самую суть людей. В тебе нет ни капли злобы, это величайшая редкость. Мне бы не хотелось, чтобы такая чистая душа после смертельной гонки в борьбе за собственную жизнь превратилась в темное пятно.

– Ну, насчет незлобной души вы загнули. Вредности во мне на всех ваших коллег хватит.

– Это угроза? – улыбнулся в усы Викториан.

– Нет, предупреждение.

– Ладно, девочка, иди, отдыхай. Завтра будет тяжелый день. Занятия начинаются в первый день осени, вступительные испытания состоятся в начале Липеня[4], поэтому после поступления у нас будет еще парочка месяцев на то, чтобы поднатаскать тебя. А завтра я начну твою подготовку к поступлению.

– Ууууууууууууу, – взвыла я, поняв, что моя реальная свобода опять стала призрачной. – А как же Мираэль?

– Если она согласится, то я с радостью подготовлю и ее.

– Пойду, обрадую ее, – пробурчала я, поднимаясь с дивана.

Нам с Мирой выделили небольшую комнатку на втором этаже в противоположном от кабинета конце коридора. Напротив двери находилось окно, куда любопытно заглядывала почти полная луна. Слева стояли две кровати, разделенные тумбочкой, а справа была дверь в небольшую ванную комнату. По стенам были развешены красивые резные светильники, внутри которых ровным желтоватым светом горело пламя явно магического происхождения, давая ровный теплый свет.

Против моих ожиданий Мираэль пришла в восторг от идеи репетиторства. Оказалось, что Магистр – давний друг их семьи, и Воладир сам хотел по прибытии в Гордей просить Учителя взять Миру в ученицы.

– Как все удачно сложилось, – радовалась девушка. – И с приключениями добирались, и с нечистью подрались, да еще и Магистр сам предложил нас учить.

Я на эту радостную тираду ответила протяжным стоном, больше похожим на рев раненого под хвост буйвола, и повалилась на кровать.