На линии огня

Роман «Люди в погонах» — одно из первых произведений о жизни Советской Армии в послевоенный период. В нем охвачено трудное и очень напряженное время, когда в войсках шла коренная перестройка в связи с появлением нового мощного оружия. Менялись взгляды на ведение боя в современных условиях и в соответствии с этим всесторонне осмысливался опыт Великой Отечественной войны. Не случайно поэтому главный герой романа подполковник Сергей Мельников — человек думающий, творческий, стремящийся не только не отстать от происходящих в войсках перемен, но и внести свой собственный вклад в дело обороны Родины. И ничего, что он всего лишь командир мотострелкового батальона и весьма далек от крупных штабов, где разрабатываются важнейшие положения новой стратегии и тактики, он упорно создает труд о действиях мелких подразделений в условиях современного боя.

Мельников прошел войну, был ранен. У него есть жена, двое детей, которых он очень любит и хочет, чтобы они жили спокойно, никогда не испытали тех военных невзгод, что пришлось испытать ему самому. Но Мельников бдителен. Он не может благодушествовать, когда империалисты то тут, то там размахивают факелами войны, угрожая миру. В романе есть такой характерный разговор между Мельниковым и его товарищем, подполковником Соболем:

«— Здорово, дружба! Ты все творишь? Из бумаги пот выжимаешь? Напрасный труд!

— Почему напрасный? — Мельников закрыл тетрадь. — Неудачу пророчишь, что ли?

— Не в том дело. Думаю, что не потребуется твоя новая стратегия. В Организации Объединенных Наций вопрос решается. Вот договорятся о разоружении, и бросай свое произведение в печку.

Мельников покачал головой.

— Хорошие мысли, Михаил. Но пока…

— Ну, а если все-таки договорятся?

— Буду радоваться вместе со всем человечеством».

После длительной службы на Дальнем Востоке у Мельникова появляется возможность принять командование батальоном в районе Москвы, где находится его семья. Соблазн велик. Желание Мельникова быть рядом с семьей — огромно. Однако воинский долг, интересы дела заставляют его принять другое решение. Он едет в мотострелковый батальон, расположенный в приуральской степи, где есть простор для больших учений, так необходимых Мельникову в его творческой работе. О своей профессии он говорит так:

«Мы люди военные и должны помнить, что существуем не для игры в солдатики, а для серьезных дел, доверенных народом и партией».

Мельников скромен, порой даже очень лиричен, но в то же время тверд и настойчив. Справедливо и доверительно относится он к солдатам, но и строго требует от них самого честного отношения к службе, высокой дисциплинированности. Характер Мельникова особенно ярко раскрывается в столкновении с командиром полка полковником Жогиным. Жогин тоже участник войны, как и Мельников, окончил академию. Он тоже любит армию, заботится о ее мощи, но взгляды его на военное дело как бы застыли на месте. Жогин самолюбив, привык к похвалам начальства, не терпит, чтобы ему давали советы. Творческую работу Мельникова он воспринимает, как что-то недозволенное, подрывающее его авторитет и дисциплину. «Этак он может превратить батальон в подопытного кролика и вы не заметите», — говорит Жогин о комбате начальнику штаба полка майору Шатрову. Боязнь смелых взглядов Мельникова на боевую подготовку мешает Жогину понять своего комбата и по достоинству оценить его службу, его творчество.

Широкий показ единства армии и народа сделал роман «Люди в погонах» одинаково близким армейскому и гражданскому читателю. Не случайно наряду с письмами от солдат и офицеров идет много писем от рабочих, колхозников и учащихся, тепло оценивающих роман А. Рыбина.

Об успехе книги «Люди в погонах» говорит и тот факт, что она за сравнительно короткий срок выдержала несколько изданий и в 1968 году вновь выпущена в серии «Советский военный роман» Воениздата.

* * *

После выхода в свет романа «Люди в погонах» Анатолий Рыбин снова обращается к гражданской тематике. В 1965 году Южно-Уральское книжное издательство выпустило его роман «Скорость», посвященный людям железнодорожного транспорта. Об этом произведении в девятом номере журнала «Октябрь» за 1966 год справедливо говорилось: