На литературных тропах

Хорошо знавший поэта уральский литератор П. Мурашев, также сотрудничавший в «Голосе Приуралья», в своих воспоминаниях «Литература и жизнь», оставшихся неопубликованными, называет П. Н. Второва «талантливым человеком», «остроумным собеседником», «преданным социал-демократом и большевиком!»{47}

Эти слова современника исчерпывающе характеризуют облик поэта, вписавшего свое имя в историю большевистской организации Челябинска.

Член партии с 1906 года А. А. Черепанов, руководивший партийной группой, утверждает, что в годы первой русской революции П. Второв был в их Заручейном подрайоне активным пропагандистом и постоянно выступал с политическими докладами перед рабочими.

Телеграфист станции Челябинск, тоже член партии с 1906 года В. М. Клипов подтверждает, что П. Второв являлся одним из деятельных большевиков и разработал устав партийной организации, который рассматривался партийной группой на собрании, а затем должен был утверждаться на первой городской партийной конференции.

Конференция состоялась 14 октября 1907 года. П. Второв был ее делегатом. Эту конференцию, как известно, удалось раскрыть полиции, арестовать участников, затем предать их суду. При обыске у Второва был обнаружен карандашный проект «Устава РСДРП» и другие партийные документы{48}.

Пока длилось следствие, участники партийной конференции сидели в челябинской тюрьме. Павел Второв и здесь не расставался с музой. Находясь в одиночной камере, он писал стихи и призывал товарищей быть бодрыми и стойкими, оставаться верными революционному делу.

Встаньте дружно,
Бодры духом, крепки телом,
С верой лучшею в груди.
Впереди нас ждет победа
Свет и счастье впереди!{49}

Один из участников этих событий В. М. Перевалов — старый большевик, сидевший в тюрьме вместе с поэтом, утверждает, что П. Второв аккуратно вел дневник и писал стихи. Они передавались из камеры в камеру.

Рукопись утрачена. Однако в памяти стихи сохранились. В. Перевалов называет такие: «Родина», «Кандальный звон», «Письмо другу-украинцу», «Бывают тяжкие мгновенья», «Бодры духом, крепки телом» и другие.

Для характеристики настроения самого поэта очень интересно стихотворение «Родина», где он говорит:

Куда б заброшен ни был я причудливой судьбой,
Тобой одной полна душа моя
И лучшие твои мечты всегда со мной,

Перед самым судом можно было услышать, как заключенные большевики пели песню «Кандальный звон», сочиненную П. Второвым.

Создать хотели рай земной,
Свободу дать стране
                               родной,
И знамя братства и труда
Поднять над миром
                             навсегда!

И хотя поэт знал, что ожидает арестованных делегатов первой городской партийной конференции, он твердо заявляет:

Я к воле рвусь
И в дверь стучу,
Откройте мне —
Я жить хочу.

И вот состоялся суд. Это был громкий процесс, так называемое «Дело 25-ти», разбиравшееся в Челябинске выездной палатой Саратовского суда 24 сентября 1909 года. Его широко освещала газета «Голос Приуралья», подчеркивая мужество и достоинство, с каким вели себя на суде делегаты первой городской конференции. О П. Второве писалось, что он — «теоретик и идеолог» — собирал все материалы для своих литературных работ и в «составленном воззвании к товарищам-гражданам» выражал трезвые и замечательные мысли, в частности, о том, что «для социал-демократов нет надобности в тайных заговорах, так как они все свои надежды возлагают на открытые действия народа».

Все подсудимые были признаны виновными в том, что в 1907 году