На месте Валерии

Его рука поползла вверх по ноге и, проделав путь вокруг бедер, спустилась к ягодицам. Я сдержала стон, когда он их стиснул. Я прижалась к нему, и мы поцеловались. Один раз, коротко. И дважды — крепко и страстно. Боже. Надо ловить момент. И я его не упущу! Стянув майку, я оседлала Адриана. Он тоже избавился от футболки. Мамочки, он даже разделся по собственной инициативе, а это сулило многое. Я отшвырнула лифчик, и он прижался лицом к моей груди, поймав губами сосок. Запрокинув голову, я скользнула рукой в панталоны, в которых он лег спать. Сюрприз! Лишь слабый намек на эрекцию. Я ритмично заработала рукой, совершая движения вверх и вниз. Он стиснул челюсти. Я ускорила темп. Браслет часов на запястье мерно звякал, стуча о циферблат в такт движениям.

Адриан не остался равнодушен к моим усилиям, он постепенно возбудился и окреп. Оценив его готовность, я сняла трусики и села на него верхом. Ему не было нужды гладить меня или ласкать пальцами, чтобы подготовить. Я умирала от желания почувствовать его внутри себя.

Я уже увлажнилась настолько, что он с легкостью вошел в меня, но я тотчас сжалась от боли. Мы не занимались любовью несколько месяцев. Я жалобно застонала. Он, верно, подумал, что от удовольствия.

— Полегче, Адриан, — взмолилась я.

— Не припомню, чтобы тебе нравилось «полегче», — ответил он с чувственным смешком, задыхаясь.

«Лучше замолчи, чтобы он не вздумал остановиться», — мысленно приказала я себе.

Адриан стиснул руками мои бедра и, уткнувшись лицом между грудей, стал поднимать меня и опускать, взяв очень высокий темп. Я открыла рот, чтобы попросить его делать все помедленнее, как вдруг зазвонил телефон Адриана.

— Черт! — пробормотал он.

«Черт», — подумала я, когда Адриан, сделав еще два резких поступательных движения, излился в меня и, без проволочек отстранившись, схватил телефон и ответил на звонок уже по пути в ванную. А я осталась в постели с влажными бедрами.

Очевидно, соблазнительница из меня никакая…

4. Что же ты делаешь, Лола?

Лола сидела перед зеркалом, изучая свое отражение. С момента последнего визита в парикмахерскую волосы снова отросли и уже спускались на грудь, закрывая ее шелковистой пеленой густых каштановых локонов.

Она наклонилась к зеркалу, присматриваясь к лицу и пытаясь понять, что произошло с недавно наложенным макияжем. От косметики почти не осталось и следа, кроме слабого румянца, возможно, проступившего на щеках вследствие бурно проведенного вечера.

В зеркале мелькнул Серхио, и Лола повернула голову, чтобы полюбоваться его бесподобным телом. Ей не хотелось упускать ни секунды, поскольку в любой миг возлюбленный мог исчезнуть, сделавшись очередным воспоминанием, расплывчатым и неосязаемым, которые ей уже до смерти надоело коллекционировать.

Серхио сидел на краю кровати в одних только фирменных джинсах. Он казался Лоле самым сексуальным мужчиной в мире. Она посмотрела на его рельефный мускулистый живот и перевела взгляд на грудь, заросшую волосами. Неожиданно ей захотелось провести ночь, поглаживая их во сне. Но это предполагало более близкие отношения, нежели секс по-французски в душе. Реальность была иной, и следовало принимать ее или перевернуть эту страницу, твердила себе Лола. Она не считала себя одной из терпеливых дур, которые наивно надеются, что человек вроде Серхио способен однажды измениться. Напрашивался вопрос: почему они упорно оставались вместе? Ответа Лола не находила, но в постели у них не возникало проблем, и ей с ним было очень хорошо.

Лола и Серхио познакомились на работе, отсюда и все неизбежные проблемы. Сначала дело ограничивалось взглядами, шутками и кофе в коридоре, чуть позже это трансформировалось в пару кружек пива после работы вместе с коллегами. На следующем этапе они воспользовались корпоративной вечеринкой, чтобы задержаться вдвоем и уйти из бара последними, притворившись слегка захмелевшими. Последнюю рюмку они выпили в студии Лолы. Всем ясно, что означает «последняя рюмка» на нашем языке эвфемизмов. Хотя, если подумать, не стоило так осложнять себе жизнь, поскольку Лола всегда предпочитала называть вещи своими именами. Они занимались любовью три раза. Мне известны и другие подробности, но я краснею от смущения, лишь представив Лолу, которая предается плотским утехам, так что тех, кого терзает болезненное любопытство, прошу меня извинить. Впрочем, какого черта! Сначала они любили друг друга на ковре, лежавшем у Лолы в прихожей. Потом он умело сделал ей куннилингус и, выкурив пару сигарет, взял сзади, уже на кровати, после препирательства, стоит ли им попробовать анальный секс.

Кармен обожала слушать рассказы Лолы о ласках и поцелуях. Она признавалась, что чувствовала себя в такие моменты так, словно сама занималась любовью. И Кармен была права. Лола являлась искусной рассказчицей замысловатых эротических историй. По той же причине я сама смеялась и краснела, спрятав лицо за диванной подушкой, салфеткой или любым предметом, находившимся под рукой, чтобы скрыть фривольные мысли, навеянные непристойными излияниями подруги.