На моих условиях (СИ)

Все происходит стремительно и дико. Кожа покрывается испариной, дыхание смешивается. Откинув голову, Максим издает громкий стон и затихает, уткнувшись лбом в изгиб моего плеча.

Ощущая, как успокаивается мое сердце, как постепенно замирает пульсация в животе, я ласково прижимаю к себе голову мужа, в попытке продлить сладкую близость и отогнать холод разлуки, который теперь, когда все закончилось, начинает накрывать меня с головой.

И я чувствую беспомощность, грусть, несправедливость и растерянность. Поэтому что действительно не понимаю, как после такого, Максим может настаивать на разводе.

Может быть я что-то упустила?

Я так часто была в отношениях с ним трусихой, что сейчас, пусть даже это будет последний раз, решаю быть смелой.

— Я не понимаю тебя, Максим, — говорю тихо, не прекращая гладить его по голове. — Ты сказал, что возвращаешь мне свободу. Но я ее не просила, и не чувствовала себя несвободной все время в нашем странном браке. Я… Я сказала тебе про развод, потому что не могла выносить мысль, что ты с Ликой… Но ты убедил меня, что у вас ничего нет, и я тебе поверила. Когда все только начиналось, я думала, что меня не будет волновать, если у тебя будут отношения с другими девушками. Но все изменилось. А теперь… Что значит эта свобода? Зачем она мне? Когда влюбляешься в человека, хочешь быть с ним, а не без него. И я…

Максим резко поднимает голову и впаивается в меня взглядом, в котором плещется изумление и вопрос.

— Влюбляешься? — переспрашивает он напряженно, словно даже не допускает такую возможность.

— А что ты считаешь происходило со мной?

— Я знаю, что произошло со мной, — угрюмо произносит он. — Я стал одержимым психом, который хочет каждую секунду видеть перед собой свою жену, которая, как мне казалось, любит другого человека, совершенно ее недостойного.

— Если бы я любила другого человека, никогда бы не легла в постель с тобой, — мягко возражаю я.

— Это физиология. А мы с тобой оказались удивительно совместимы в этом плане. У тебя не было шансов.

— Это мужская точка зрения, — презрительно говорю я.

— Нет, Влада, — говорит он, и его губы впервые изгибаются в подобии улыбки. — Но я рад, что ты так считаешь.

Максим обнимает руками мое лицо и склоняет голову, чтобы легонько коснуться моих губ.

— Значит, влюблена в меня?

Густо краснея, я делаю попытку стукнуть его по груди, но его тело все еще прижимается ко мне и мне неудобно, поэтому удар получается совсем слабым.

— Это хорошо, — не дождавшись моего ответа произносит он. — Потому что я, очевидно, люблю тебя.

Глава 46

— Пахнет вкусно, — от этой фразы, произнесенной знакомым голосом за моей спиной, мурашки удовольствия волнами расходятся по телу.

— Я старалась, — отвечаю с улыбкой, ощущая, как на талию ложатся крепкие ладони, а затылок опаляет горячим дыханием.

За последние две недели я начала привыкать к подобным спонтанным проявлениям внимания Максима, но моя реакция на них осталась неизменной — я все еще с восторгом и воодушевлением принимаю любую крупицу близости, которая кажется тем желаннее, чем больше времени мы проводим вместе.

— Алекс приедет не раньше, чем через сорок-пятьдесят минут, — шепчет муж, прикусывая мочку моего уха, тем самым вызывая чувственный трепет в каждой клеточке тела. — Кухня не сгорит, если я отвлеку тебя?

Разворачиваюсь к мужу лицом и с сожалением качаю головой.

— Нельзя. Утка в духовке, но закуски еще нужно сервировать. Хочу, чтобы все было идеально.

— Напомни мне, почему мы вообще с таким нетерпением ждем Ди Анджело? — обиженно спрашивает Максим.

— Потому что он твой друг. И потому что он помог нам, — напоминаю я, ласково касаясь его шершавой щеки. — Мне хочется его отблагодарить.

Макс картинно закатывает глаза.

— Даже если бы той ночью он не сказал мне, где ты, я бы все равно отправился на поиски, — говорит он уверенно. — Так легко ты бы от меня не отделалась.

— Это ты сейчас так говоришь, — с усмешкой говорю я. — Напомнить тебе, что ты сделал, когда приехал?

Максим молниеносно сжимает руки на моей талии и резко поднимает меня вверх, усаживая на кухонную столешницу. В мою левую ягодицу вонзается деревянная ложка, стеклянная перечница опрокидывается и катится к краю стола, но никто из нас не обращает на это внимание. Уверенным жестом муж разводит мои ноги и устраивается между них, одновременно задирая вверх футболку, под которой у меня совершенно ничего нет.

— Максим, — выдыхаю беспомощно, когда его язык касается обнаженной кожи, прочерчивая путь от кромки футболки к груди. — Прекрати.

— Мне тебя всегда мало, — отзывается он глухо. — Не проси меня остановиться, Влада. Это нереально, а закуски подождут.

Я прикрываю глаза. Одновременно с моей безмолвной капитуляцией рот Максима накрывает мою грудь, а руки тянут вниз домашние шорты цепляя по пути трусики. Не отдавая себе отчет в собственных действиях, ногами обхватываю крепкие бедра мужа и приподнимаюсь, чтобы он мог освободить меня от одежды.

— Хорошая девочка, — зеленые глаза победно блестят, а руки опускают меня обратно на мраморную столешницу.