На моих условиях (СИ)

На глянцевом развороте, без сомнения,  сфотографирована Влада. На ней черный шелковый пеньюар, сползший с одного плеча и открывающий глубокое декольте сорочки. Под тонкой тыканью откровенно проступают очертания сосков, молочная кожа эффектно контрастирует с черным кружевом. Светлые волосы собраны в беспорядочный узел, но несколько прядей падают на шею, придавая обращу беззащитность. Но главное здесь - выражение ее лица - одновременно порочное и невинное. Ощущение такое, словно ее застали врасплох - мечтательные глаза широко распахнуты, мягкие губы приоткрылись, словно в ожидании, а тонкие пальцы в удивлении касаются шеи. Примерно так она выглядела позавчера после ночи безудержного секса со мной, когда ранним утром готовила нам омлет, а я зашел в кухню после душа и невольно напугал ее.

От мысли, что что-то подобное могло быть у нее с другим, что кто-то еще мог видеть ее такой, пусть всего лишь на съемочной площадке, разум затмевает безотчетная жажда крови.

Оценив Владу в мельчайших подробностях, мой взгляд цепляется за имя фотографа, крупно напечатанное под названием съемки. Константин Фролов. У меня рефлекторно сжимаются кулаки. Я перелистывают страницу, потом еще одну. Влада стоит, лежит, сидит, она сфотографирована со спины и анфас, и пусть больше ни на одной из фотографий нет ее лица, я точно знаю, что это она. Это ее хрупкие плечи с россыпью мелких родинок в форме буквы W, которые я целовал сегодня на рассвете. Ее тонкие пальцы с аккуратным маникюром, на которых должно быть, но отсутствует обручальное кольцо. Ее волосы с естественного выгоревшими на солнце прядями.

- Не знал? - отец деликатно покашливает.

- Не знал, - подтверждаю я.

- Влада может просто не подумала...

- Я узнаю, о чем она думала, - отрезаю я.

- Сынок, не кипятись только.

- Пап, - единственного слова оказывается достаточно, чтобы он тактично замолчал, кивнул и вышел.

Бросив последний взгляд на раскрытый журнал, я в сердцах кидаю его в ящик стола, сдергиваю со спинки стула пиджак и покидаю кабинет, испытывая стойкое желание убивать.

***

Несмотря на назойливость Лики, одного у нее не отнять - если я обращаюсь к ней с просьбой, она всегда рада услужить, пусть даже она все еще не смирилась с окончательностью нашего разрыва. Поэтому уже через десять минут я точно знаю, где искать Фролова.

Мудак ужинает в «Тройке» в компании тощей брюнетки, очевидно претендующей на главную роль в его очередной съемке. Отмахнувшись от администратора, которая без умолку трещит, называя меня по имени, я иду прямо к его столику.

- Выйдем поговорим? - предлагаю я, остановившись возле его стола.

Он лениво откидывается на спинку стула.

- Я уже разговариваю, - насмешливо приподняв брови, он кивком указывает на свою собеседницу.

- Ну, это твой выбор, - цежу я, наклоняясь и одним быстрым движением хватая его за толстовку на груди.

- Ты что делаешь, Андреев? Совсем охерел, - бормочет он, явно не ожидавший нападения.

- Я тебя предупреждал, чтобы ты не лез к Владе? - требовательно спрашиваю я и, не дождавшись ответа, продолжаю: - Еще раз увижу тебя возле моей жены - пеняй на себя. Забудь про нее, удали ее номер, дорогу к ее дому и университету выкинь из головы. Я не шучу. А если попробуешь достать камеру в радиусе километра от нее, я твой модный бизнес враз прикрою, так что тебе будет за счастье снимать дискотеку в сельском клубе. Это ясно? - выплевываю слова ему в лицо.

- Ты кем себя возомнил? Влада - моя подруга, она меня любит, - самодовольно заявляет он, отпихивая мои руки и вставая с кресла. - Хера с два, я ее оставлю. Особенно с тобой, принудившим ее к браку пошлым шантажом. Через пару дней я улетаю в Лондон. Девять из десяти, она поедет со мной.

Вокруг нас начинает кудахтать администратор, посетители повскакивали со своих мест, я слышу, как кто-то зовет охрану, но мне плевать. Напрямую никто не рискует вмешиваться - это дорогой ресторан и публика тут соответствующая, не станет марать свои костюмы за сотню тысяч в потасовке. Поэтому я не сдерживаюсь:

- Русского языка ты не понимаешь, - бросаю Фролову холодно, а потом сжимаю кулак и впечатываю его в смазливое лицо.

Костяшки пальцев обжигает резкой болью, из носа блондина хлыщет кровь. Но я даже не успеваю насладиться этим зрелищем, как сильные руки скручивают меня сзади, так что я не могу пошевелиться.

- Подойдешь к ней - получишь еще, - успеваю сказать прежде, чем меня начинают оттаскивать от поверженного мудака, который белой салфеткой затыкает свой разбитый нос.

В холле я стряхиваю с себя чужие руки, и поправляю галстук, морщась от саднящей боли в пальцах.

- Имя мое знаешь, счет за доставленные неудобства пришлешь, - говорю бледной администраторше, которая в защитной реакции прижимает к себе увесистую папку меню. - И не кипишуй. Закончилось все.

Глава 38

Я с ногами сижу на диване в пустой гостиной и, обхватив колени руками, покачиваюсь из стороны в сторону. С тех пор, как Варя двадцать минут назад прислала мне мою собственную фотографию из журнала, я просто не могу найти себе место.