«На Москву». Из истории белой борьбы

Сама организация могла и должна была принимать новые формы, в зависимости от внешней обстановки. Подобно тому, как во время боя походная колонна развертывается в резервную, заменяется линией колонн, переходит в развернутый строй и заканчивается рассыпным строем, – так и во время этого тягчайшего боя в обстановке изгнания пришел момент принять рассыпной строй.

Для постороннего зрителя, на которого действует вид военных перестроений, рассыпной строй может показаться беспорядком: но он тем и отличается от неорганизованной толпы, что, предоставляя свободу личной инициативы, он сохраняет, не менее походной колонны, общее управление над людьми.

То, что было заложено в Галлиполи и на Лемносе, то, что было закалено в борьбе с коммунистическим натиском в Болгарии, наконец, то, что приобреталось в тяжелом повседневном труде, – все это позволяло уже не беспокоиться за прочность военной спайки. Все эти лица уже не нуждались больше в казарменном режиме. Смотря по обстоятельствам, им можно было придавать различную организацию, начиная от чисто полковой организации отдельных рабочих групп в Сербии, переходя к форме рабочих артелей и кончая совершенно свободными студенческими землячествами.

Но воинскими частями, прибывшими из Крыма, не ограничивалась Русская армия. Кроме нее, по лицу земли были разбросаны русские офицеры и солдаты, принимавшие участие в противобольшевистской борьбе на других фронтах, или совсем не принимавшие в ней участия, – но являющиеся такими же чинами Русской армии.

Они, как отдельные лица, были брошены в водоворот жизни. Они, естественно, сразу же окунулись в эту жизнь, сразу же захлестнулись интересами окружающей среды. Каждый из них оставался по-прежнему воинским чином; но все вместе, они не представляли из себя воинской организации.

Однако и в этой обстановке они неизменно стремились друг к другу и образовывали слабые профессиональные военные союзы. Учитывая это и придавая значение возможно большему единообразию в их конструкции, уже в апреле 1921 г. был утвержден Главнокомандующим «нормальный устав» и военным представителям разных стран дано задание не только содействовать образованию союзов, но и объединять их по каждой стране общим руководством.

В письме генералу Шатилову еще от 26 сентября 1923 г. генерал Врангель так обрисовывает значение союзов: «…Армия, нашедшая себе приют на Балканах, ныне стала на ноги, за участь ее мы можем быть спокойны. Вокруг нее надо собрать тех воинов, которые рассеяны по всему миру. В дальнейшем, по мере того, как наше изгнание будет длиться и чины армии в поисках работы будут постепенно оставлять ряды родных частей и, прибывая в ту или иную страну, входить в офицерские союзы, это различие между собственно армией и объединенным в союзы офицерством будет сглаживаться».

Союзы мало-помалу крепли – и, конечно, не могли не тянуться к основному ядру Русской армии. Ядро это явилось могучим объединяющим и организующим центром. Но на пути к этому объединению встали значительные препятствия.

Препятствия эти были двух родов: внутреннего и внешнего.

Внутренние препятствия проистекали от условий самого образования Союзов. Они возникли в совершенно мирных гражданских условиях жизни и, естественно, восприняли многое, что не укладывалось в рамки военной организации, несмотря ни на какие уставы: между формами совершенно свободной ассоциации и формами воинской жизни должно было быть внутреннее несогласие.

Внешнее препятствие состояло в том, что военные союзы легко подпадали под влияние политической агитации извне: из воинских частей они превращались в политические клубы.

Перед Главным Командованием встала задача: приблизить формы жизни союзов к воинскому укладу и тем сделать возможным широкое объединение всех воинских чинов за границей.

Приказ № 82, о котором шла речь выше, был вызван именно этими обстоятельствами. Приказ этот ограждал союзы от влияния политических группировок и впервые применял к независимым общественным организациям воинское приказание.

Мы уже видели, как после некоторой борьбы привычное чувство офицеров одержало верх над непривычным чувством гражданской свободы: приказ был принят подавляющим числом союзов.

Но с того момента, как он был принят, уничтожалась принципиальная грань, разделяющая две части Русской армии.

Оставалось углубить и закрепить новое положение, и 1 сентября 1924 г. был отдан приказ об образовании Русского Обще-Воинского Союза.

В Русский Обще-Воинский Союз включались все воинские части и воинские союзы и общества, принявшие к исполнению приказ № 82, а также те, которые в будущем пожелали бы присоединиться к объединению.

Внутренняя жизнь, регламентируемая уставом отдельных обществ, сохранялась в силе; Русский Обще-Воинский Союз как бы объединял все воинские организации.

В своем административном управлении Союз делился на Отделы, во главе которого становились начальники Отдела, непосредственно подчиненные Главнокомандующему, которым давалось общее руководство по деятельности Отделов.