На мотоциклах «Урал» вокруг света

Утром долго приходим в себя. Но я рад что за тридцать дней пути, снова возвращаюсь к нормальному режиму — спать ложимся в 22–23 часа, подъём всегда в 6 часов, днём едем. Я, например, сейчас совершенно потерял физическую форму: уже 40 дней не бегаю по утрам полумарафоны, сплю мало, питание плохое. Дед каждое утро часа два занимается мотоциклами: прочищает, выстукивает от пыли воздушные фильтры, иногда ставит новые, прочищает и регулирует карбюраторы, регулирует клапана, сегодня подтянул головки цилиндров, почему-то они «потеют» (на них выступает масло). Вообще двигатели «Уралов» во многих местах «потеют», масло выступает в местах прокладок, цилиндров, там, где входит тросик спидометра, и т. д… Но это для российской техники нормальное явление. «Уралы» требуют к себе повышенного внимания, но вообще-то, такое внимание потребовали бы любые мотоциклы в таких тяжёлых дорожных и природных условиях.

Володя у «Урала-Спортсмена» в карбюраторе заменил жиклёр, всё-таки нашёл причину «прожорливости» мотоцикла — бензин уходил как «в прорву», на 100 км расход был 15 литров! Володе эта загадка несколько дней не давала покоя, теперь будем надеяться, что расход станет в норме.

У моего «Урала-Соло» аппетит нормальный, на 100 км — 6–7 литров. То что каждый день механик возится с мотоциклами, является минимумом, для того чтобы ехать. Много накопилось неисправностей требующих большого времени на исправление: нужно всю проводку пересмотреть, реле портачит, из-за этого не включаются поворотники, габаритные огни, кроме того, на «Урале» с коляской плохие тормоза, а это уже опасно — на горных дорогах что делать? Опять же, масло менять регулярно нужно, часто меняем его из-за высокой запылённости. Если уж у нас пыль в лёгких и во рту, значит и в двигателях тоже.

Уже два дня как начал снова бегать по утрам, попробую привести своё физическое состояние в норму. Не могу по-другому. Есть и альпинисткая мечта — будем проезжать Танзанию, может удастся подняться на высочайшую вершину Африки — Килиманджаро.

Много тут куропаток, цесарок бегает по дороге, нас, можно сказать, игнорируют, а Дед не унимается:

— Эх, сейчас бы мне ружьё! Подстрелил бы куропатку на ужин! Да хотя бы, дайте мне лук, и стрелы. Сами, ведь, они в руки лезут!

Мне нравится молиться Богу на природе: поставим палатку, над нами звёздное небо, простор, лучше сосредотачиваюсь. А дома в комнате всё как-то формально, поверхностно проходит. Вообще в походных условиях человек становится ближе к Богу, здесь присутствуют риск, жара, холод, голод, дождь, различные проблемы, трудности, встающие на пути и замедляющие движение вперёд, но всё это заставляет постоянно думать о Вседержителе. А дома всё идет по плану, всё рассчитано, предсказуемо, завтрак вовремя, работа, отдых, всё нормировано. В походе не так — не знаешь что будет вообще с нами завтра, будем ли целы, живы, здоровы, я уж не говорю про обед вовремя!

Утром собрали палатку, готовим завтрак, нас окружила толпа крестьян и внимательно смотрят за тем, что мы делаем. Один старичок подошёл к нашему фотографу и доктору в одном лице, стал жаловаться на какую-то болезнь, я так понял глазную, потому что он показывал на глаза. Володя дал ему две пачки аспирина и анальгина, от болезни глаз ничего у нас не было. Тот заметно повеселел, обретя надежду на выздоровление. Но вот когда я попросил у него узенькую длинную палку, подходящую для древка к нашему флагу, то получил отказ — вот, и помогай им, называется! Они тут все с такими палками ходят, словно привязанные к ним — и дети, с определённого возраста, и старики. Палка у них как необходимый атрибут человека — или это оружие такое, самое простое, чтобы мелочь какую, дикую, отгонять, типа шакала, или это принятый тут порядок, как у нас галстук на официальном обеде — что за мужчина без галстука? Вот туземцы и ходят с этими палками. Самое интересное, что они ими ещё и дерутся, да так бьют наотмашь — как головы не раскалываются? Много раз видели.

С удовольствием присмотрелись с эфиопскому сельскому хозяйству. Тракторов на полях не видели нигде, крестьяне, как в старину, пашут плугом, который тащат быки, иногда можно увидеть в упряжке быка и лошадь. Мне было интересно понаблюдать за процессом пахоты земли, труд тяжёлый у пахаря, что говорить.

Электричества в деревнях нет, и газа тоже нет, пищу тут готовят на древесных углях.

Аддис-Абеба и далее — на юг

Наконец то добрались до столицы страны — это город Аддис-Абеба. Город грязный, люди кишат. В глаза бросилось большое количество наших «Жигулей» первой модели, их используют как такси. Оказывается, как мы потом узнали, в советское время, из СССР отправляли много разной техники в Эфиопию, поддерживали так сказать, а сейчас Китай присылает им запчасти к нашим же «Жигулям». Вот как жизнь изменилась, что же это такое — в России что, запчастей жигулёвских нет?

Сразу принялся расспрашивать людей о местонахождении Российского посольства, таксисты пожимают плечами, помог какой-то студент, запрыгнул на крыло коляски мотоцикла, чтоб проводить.