На мотоциклах «Урал» вокруг света

Дело в том, что мой брат-близнец, Сергей, и я совершаем кругосветное путешествие, а точнее, пересекаем все доступные континенты нашей планеты Земля на русских мотоциклах «Урал». Это путешествие мы задумали, конечно, давно — в детстве, но реально реализовывать стали в 2002-м, на первых порах воплощение мечты очень трудно отличить от неё самой. Проехали Россию, Европу, Южную Америку. Неминуемо настал черёд Африки.

12 марта 2003 года, в ещё морозное утро, мы отправились из Москвы, с целью достичь мыса Доброй Надежды — южной части африканского континента. Когда вернёмся, и в какой срок уложимся, пока даже не планируем, а только лишь желаем. Отправляясь в Африку нужно быть готовым ко всем превратностям судьбы, к невероятным приключениям и непредвиденным задержкам.

Трудности предварительной, предэкспедиционной подготовки остались позади, это всегда наиболее неинтересные моменты в делах, так что сочту за лучшее не распространяться о скучном.

К нам присоединился наш друг, инженер-механик Владимир Сайгаков. Четвёртый участник намеченного мотоперехода — недавний знакомый фотограф-оператор Владимир Новиков, мечтавший сделать фильм не только о мотопробеге, но и о природе Африки. Он должен будет присоединиться к нам в Египте, в Хургаде, по пути.

Теперь, если принять во внимание, что большинство африканцев благосклонно, вернее, благоговейно относятся к цифре «четыре», видя в ней хороший знак, то это их воззрение не в шутку, а вполне серьёзно сулило нам удачу!

Так получилось, чтобы попасть в Африку нам пришлось прорываться через Ближний Восток, ведь другой путь трудно себе представить. Мы спешили, и спешили по двум причинам. Во-первых, нас поджимали ограниченные сроки действия суданских виз, которые вообще не так-то легко и быстро получить — такова уж загадочная и полузакрытая страна Судан! Во-вторых, нам не терпелось попасть в южные широты, к теплу, мы рвались от опостылевших холодов к югу, мечтая погреться. Но, как оказалось, зима гналась за нами по пятам из России и не отставала от нас ни на один градус. Нам суждено было хорошенько помёрзнуть в горах Турции на обледенелых серпантинах, где непрестанно шёл снег и стояли морозы. Все первоначальные планы были перевёрнуты, мы потеряли пять дней из-за держащей нас в своих объятьях зимы.

В общем, путь от порта Трабзона — это северо-восточная Турция, куда мы прибыли на пароме из Сочи, и до Сирии, пока нас не объяло наконец-то южное тепло, оказался тяжёлым испытанием.

Таковым было начало. Каждые 100 «турецких километров» — это ледяной ад, а непродолжительные остановки в тёплых чаераспивочных заведениях, кратковременные минуты счастья и покоя, были для нас, если сравнивать, как рай.

Солнечные лучи, желанные в таких дорожных условиях, мне уже виделись в мечтах — за каждым следующим перевалом, — «вот там холода кончатся, там кончатся…» Но нам опять и опять оставалось скрежетать зубами от стужи, распевать судорожные песни и надеяться, что предстоящая Африка отогреет нас своим ласковым теплом.

Почему такой затяжной циклон случился в марте — даже всезнающие местные турки не могли ответить на такой вопрос. Мы просто терпели и ехали как могли.

Внешне радушным туркам и учтивым и сдержанным сирийцам было непонятно наше стремление. Да к тому же, все их мысли и внимание были заняты тогда объявленной Соединёнными Штатами войной Ираку. А соседи не могут спокойно глядеть на вероломное нападение и расправу США над иракским народом. Было вполне очевидно, что Саддаму Хусейну не выстоять, что всепролазная «демократия» постучится в двери Багдада и других городов.

Иордания встретила и проводила нас очень недоверчиво и настороженно, но порадовала наши мотоциклы ровными, хорошо асфальтированными дорогами, а нас — всякой вкусной восточной снедью. Отовсюду мы только и слышали: «Америка — это плохо! Россия — хорошо!» Информации из России мы не получали никакой из-за отсутствия средств связи в нашем дорожном снаряжении. Но слушая одобрение иорданцев можно было сделать вывод, что Россия играла в судьбе Ирака не последнюю роль.

Мне было искренне жаль арабский мир с его твёрдыми религиозными устоями, и то, что палачи пытаются его одолеть и разрушить. Невольно я задавался вопросами, «а как же быть тем американцам, которые против этой войны, как бы их воспринимали сирийцы и жители Иордании, для которых теперь все американцы — плохие! Неужели дети повинны в согрешениях старших?» И приходилось давать единственный ответ: «Так и есть! Единоличные злые гении, захватившие власть в руки, как ненасытные пауки, плетут коварную паутину в доступном им пространстве, сталкивают народы лбами. Но совершенно не берут они во внимание, что существует Всемогущий, в одно мгновение могущий смести и разметать все хитросплетения, не оставив от них и следа. Как ни старайся, а глядеть на войну философски не получается. Сколько существует мир — столько льётся кровь и слёзы. У каждого свой черёд.»

Мы ехали, мусульмане относились к нам дружелюбно. Да, ведь, странники идут по миру чаще всего с миром, вот и мы сделали призыв к миру нашим девизом!