На одной волне

— Значит, так… мне твои личные интересы до лампочки, понял?! Ты знаешь, кто курирует этот завод?! Сам генерал Суслов!

— И в чём проблема? Насколько я знаю, тот курирует радиопромышленность, а каким боком мы относимся к электронике?

— Это не твоё и не моё дело! Разнарядка была утверждена на селекторном совещании. Точка.

— Ещё раз — Я. НЕ БУДУ. ИМ. НИЧЕГО…

— Тогда пиши заявление об уходе по собственному! — оборвал его Корольков. — Создавай свою артель, там и командуй.

— Как скажете… — насупился Самсонов.

— Дела передашь Синицину. Всё, свободен! — он потянулся к клавише переговорного устройства. — Галя! Вызови мне Синицина.

— Сейчас, Анатолий Дмитриевич.

— А пока соедини с Москвой, с тем номером, с которого звонил генерал.

— Минуту… — директор услышал ответ телефонистки, и тут же секретарь ответила на голос своей коллеги в Москве — …это вас беспокоит приёмная Лениградского прокатного завода цветных металлов…

Прошло не больше минуты, пока трубку не взял генерал-майор Суслов.

— Ну, Анатолий Дмитрич, узнал, кто из твоих людей потерял страх?

— Узнал, Револий Михайлович. Отправил того на вольные хлеба, а вопрос по заводу будет решён за сутки, не больше.

— Отлично. Тогда завтра к вам выйдет машина с Рябиновского радиозавода. Загрузишь долг и сверху то, что положено по разнарядке на часть следующего месяца. Узнаю, что опять палки в колёса вставляете, с тобой будут говорить мои люди и уже в другом месте. Этот завод поставлен на особый контроль САМИМ, понял?

— П-понял…

— Вот так-то… всё… отбой.

Синицин вошёл в кабинет лишь только директор положил трубку. Он видел, как Корольков достал платок из кармана и промокнул лоб от испарины.

— Вызывали, Анатолий Дмитриевич?

— Вызывал, садись. Значит, так… — он затарабанил пальцами по столу. — Теперь ты у нас начальник склада готовой продукции…

— А Самсонов?

— Идёт на вольные хлеба за свою строптивость и хамство. Смотри, завтра-послезавтра к нам придёт машина с Рябиновского радиозавода. Ты ОТГРУЗИШЬ ВСЁ по разнарядке. И не вздумай подсунуть некондицию! — Корольков истово погрозил пальцем. — Этот завод, видимо, стал номерным и сейчас на контроле у самого руководства страны.

— Ого… — опешил Синицин.

— Вот тебе и «ого», Саша. Если я узнаю, что Георгий каким-то образом надавит на тебя… — директор покачал головой. — Мне сейчас звонили из КГБ и узнавали, почему мы отфутболили рябиновцев, так что второй осечки быть не должно.

— Не волнуйтесь, Анатолий Дмитриевич, мы с Самсоновым и раньше общались как кошка с собакой, так что я теперь всё ему припомню и приму дела без лишней мягкости. А с Рябиновским заводом всё будет без сучка и задоринки.

В тоже время райком г. Рябиновска

Данилин вошёл быстрым шагом к себе в кабинет, на ходу бросив секретарше: «Надя! Я для всех пока занят!» Он уселся в кресло и, сняв трубку телефона, набрал междугородний номер.

— Добрый день, Николай Дмитрич, это Данилин.

— Здравствуй, Анатолий Иваныч. Что у тебя?

— Товарищ Иванов нуждается в помощи.

— Говори, что нужно.

— Помнишь, я докладывал, что у нас площади экспериментального завода пустуют, и там зазря сидят вохровцы, чтобы ничего не разворовали? Так вот Иванову понадобилось административное здание.

— Для чего?

— Он, оказывается, планировал договориться с ветеранами-афганцами о квоте инвалидов в сборочный цех. А сегодня у них состоялась встреча. Я успел на неё и перенаправил их в райком…

— Правильно сделал.

— … Договорились, что в течение месяца сможем кое-что подремонтировать, и около ста человек заедут туда. Мне нужны строители, отделочники и мебель. Сам понимаешь, сейчас строительный сезон в самом разгаре — везде идёт ударными темпами, а где мне взять ещё людей?

— Сколько бригад тебе нужно?

— Одну строителей и пару отделочников. Ну, и технику, сами материалы и мебель.

— Понял тебя. В течение суток я смогу помочь, а на мебель готовь несколько машин — отдам тебе всё оборудование из санатория под Калачеевском. Он уже сезон стоит без дела — тоже собирались ломать. Надеюсь, что подключишь кого-то из местных СМУ… ну там, покрасить кровати и осмотреть тумбочки.

— На это найдём людей.

— Тогда жди звонка.

29 августа 1982 года. Гостиница «Черноземье». Вечер

Костя и его компания горячо обсуждали один из моментов будущего проекта, когда к ним нагрянул Остапов. Едва он зашёл внутрь номера, как разговор мгновенно стих, а сотрудники его ведомства встали и вытянулись по стойке «смирно».

— Вольно, остальные выдыхайте, — усмехнулся он.

— Присаживайтесь, Александр Петрович, — пригласил его Иванов. — Что-то случилось, раз вы так внезапно пришли?

— Ты догадлив. ТАМ одобрили твой план. Осталось лишь уточнить некоторые детали.

— Слушаю вас.