На одной волне

Костя и Мишка переглянулись и отодвинули всех женщин к себе за спины, приготовившись встретить шпану кулаками и ногами. Но буквально через минуту с другой стороны подошли трое крепких мужчин. В руках одного из них все увидели красную корочку.

— Комитет госбезопасности. Что здесь происходит?

— Да это… мы ничё… мы так… просто подошли… — заюлил возмутитель спокойствия.

— Собирайте свои вещи, и чтобы через пять минут вас на пляже вообще не было, — предупредил его второй. — Узнаю, что где-то еще пристаёте к кому-то, закрою. Наглухо.

— Да ты чё, командир… — начал было другой урка.

— Я всё сказал! — отрезал тот.

После ухода и тех, и других, Елена Михайловна задумчиво посмотрела на Костю.

— Теперь я понимаю, что такое быть под колпаком. С одной стороны лишнего не сделаешь или не скажешь, с другой… такая защита дорогого стоит.

— Так мы ничего плохого не делаем, — улыбнулся ей Иванов.

— Надо бы мужчин к нам пригласить, — предложила Ира. — Мяса много, фруктов и овощей — тоже. Почему не сделать алаверды?

Те отнекивались недолго. Все трое сотрудников оказались людьми подполковника Остапова — негласной охраной Кости и его семьи. За трапезой разговор пошёл на разные темы, и Миша с Костей пару раз упомянули о своей службе. Конечно вскользь, но один из кагэбэшников неожиданно спросил:

— Константин, я слышал, что вы здорово помогаете ветеранам Великой Отечественной, а как относитесь к воинам-афганцам?

— С почтением и уважением. А к чему вы спросили?

— Со мной рядом живёт парень. Сергею всего двадцать два, а он инвалид. Ему уже дембель светил через две недели, а тут его взвод послали на перевал Саланг. Нужно было прикрыть колонну с ранеными, ну и попали они под миномётный обстрел. Сергей тогда прикрыл собой медсестричку, оказывавшую первую помощь раненым. Ей-то ничего, а ему обе ноги срезало до колен. Галя — та медсестра, не бросила его и вышла замуж за Серёгу, но живут они, еле-еле сводя концы с концами. Проблема в том, что его на работу никуда не берут. Вообще. А на зарплату жены-медсестры и его маленькую пенсию живут почти на хлебе и воде… Я к чему это всё говорю… Сергей же радистом там был, паять умеет — я к нему пару раз по-соседски обращался. Руки у него золотые, но не повезло ему в жизни. Жаль их обоих.

— Если так, адрес скажите. Я к нему наведаюсь. Думаю, такому специалисту смогу помочь.

Чекист назвал адрес.

— Только они там комнату в общаге снимают — на своё жильё денег нет.

— Костя, рядом с нашим предприятием живёт престарелая женщина, сдающая полдома, — проинформировала его парторг, сразу поняв задумку. — А у нас есть должность медсестры. Если девушка согласится поменять место работы, у них обоих она будем рядом с жильём.

1 августа 1982 года. г. Рябиновск. Сразу после обеда

Константин, сам не понимая, почему, но решил сдвинуть с места вопрос об инвалиде-афганце именно в выходной день. Явно осознавая, что такой человек уже обижен на весь мир, Иванов логично надеялся на моральную поддержку его супруги. Он без проблем добрался до семейного общежития, где проживали супруги Никоновы. Поднялся на второй этаж, добрался до двери и негромко постучал. Дверь открыла хмурая девушка. Пристально оглядев гостя, она задала сакраментальный вопрос:

— Здравствуйте. Вы по какому поводу?

— Добрый день. Хотел поговорить с Сергеем. Можно войти?

— Если вы из домоуправления, то имейте совесть — мой муж воевал в числе воинов-интернационалистов! Нам некуда съезжать! Да что же вы за люди такие! — начала распаляться она.

— Галина, я не по этому поводу. Точнее, конечно, всё это взаимосвязано, но я пришёл поговорить с вашим супругом и, возможно, предложить ему работу.

— Вы серьёзно? — опешила разом успокоившаяся девушка. — Извините меня, просто из домоуправления уже дважды приходили… Проходите, пожалуйста.

Костя прошёл внутрь, мельком отмечая скромность обстановки. На разговор выехал молодой парень в видавшей виды инвалидной коляске. Хмуро оглядев гостя, он подъехал почти вплотную к нему.

— Если вы о работе надомника, так там платят гроши. Я уже как-то приспособился плести брелки из медицинских капельниц. И то больше выходит.

— Мне сказали, что ты раньше был радистом.

— Не бередите мне душу, — гримаса проскочила по лицу Сергея. — Те времена уже не вернёшь… — вздохнул он.

— Неужели опыт канул в небытие?

— Опыт, как известно, не пропьёшь, — усмехнулся Никонов. — Но куда мне без ног? Да и ВУЗ я не заканчивал, только техникум.

— То есть набивать платы или монтировать узлы, например, антенн, ты не сможешь?

— Вы решили посмеяться надо мной?! — вспыхнул Сергей. — Ведь вы сейчас говорите об артели «Прометей»! Да кто меня туда возьмёт? Там только блатные работают!

— С чего вы взяли? — теперь пришла пора удивляться Иванову.

— Вы Пастушкова Анатолия Пафнутьевича знаете? Вот он мне и сказал об этом.

— А вы, простите, родственник его? — нахмурился Костя.

— Не-э-эт! Вы что? — удивилась Галя. — Просто у него родственница здесь живёт. Вот как-то и пересеклись с ним.

— Понятно… — вдохнул Константин. — И тут он пакостит мне.