На окраине мира

- Вот недотепа! - она нетерпеливо дернула его за рукава, а затем взялась за дело сама: решительно макнула по очереди распухшие руки, аккуратно отряхнула, чтобы не разбрызгать понапрасну драгоценную жижу, потом так же аккуратно уложила широкие, похожие на лопаты, ладони обратно на траву. После чего зачерпнула снова и, расстегнув пошире ворот его рубахи, принялась втирать драгоценное снадобье в распухшую шею.

- И как? - спросил побратима Торос, настороженно следя за процессом лечения.

- Как ни странно, лучше, - хмыкнул ланниец, испустив блаженный вздох.

- Да?

- Точно говорю. Хоть чесаться перестало.

- Ну... тогда я - следующий, - суровый южанин еще раз покосился на обмазанное илистой дрянью лицо друга, превратившееся в страшноватую маску бога смерти. Проследил за руками Белки, как раз закончившей с чужой шеей, и, больше не колеблясь, уселся рядом. - Давай, мажь.

- Ишь, какой, - удивилась она. - Помнится, совсем недавно кто-то мне ни на грош не верил? Помнится, удавить обещал за вредность?

- Успеется, - выжидательно замер наемник, с готовностью подставляя лицо.

- Что? Считаешь: риск - благородное дело?

- Нет. Я все-таки надеюсь на твое благоразумие и большое доброе сердце.

Белка негромко фыркнула.

- Подхалим. Ладно, садись ближе, а то мне неудобно. И лицо подними... еще выше! А ворот сам расстегивай: у меня руки грязные... угу, вот так. Хватит.

Торос ненадолго застыл, терпеливо снося бережные прикосновения. Через некоторое время понял, что Лакр был прав, потому что действительно полегчало, и с наслаждением зажмурился. Боги! Как же хорошо, что этот сумасшедший зуд прекратился! Хоть минутка покоя! Хоть пару часов без боли! Может, это и не спасет его от опухшей морды, но даже за такое облегчение он был готов простить язвительного сопляка за его проказы. Ну, Белик... ну, молодец... откуда только травы здешние знаешь?

- Следующий, - невозмутимо отстранилась Белка, закончив со вторым добровольцем.

Всего через полчаса на небольшом пригорке образовался ровный полукруг из сидящих и полулежащих мужчин с настежь распахнутыми рубахами, мокрыми воротниками, щедро обляпанными штанами, беспощадно перепачканными пальцами и совершенно счастливыми лицами, которых, к сожалению, было не видно за жутковатыми разводами грязи. Как глиняные куклы, они послушно замерли там, где их посадили, наслаждаясь мгновениями покоя и блаженного тепла на измученных веках. Тихие, молчаливые, спокойные, по-настоящему расслабленные, но немного сонные, потому что странная смесь и неуловимо витающий вокруг незнакомый сладковатый аромат удивительным образом настраивали на мирный лад. И даже ехидные смешки оттирающего руки пацана не были способны заставить их вынырнуть из этой приятной дремы.

- Чудная картинка, - хихикнула Белка, по достоинству оценив это дивное зрелище. - Прямо загляденье. Просто пять упырей на отдыхе! Причем, несвежих, мордатых, сытых и явно только с минуту как выползших из родного болота! Куршик, ты со мной согласен?

Невидимый грамарец довольно хрюкнул: изгвазданные до ушей наемники явно произвели на него неизгладимое (и весьма благоприятное) впечатление.

- А самое забавное знаешь, что? Что теперь они пару часов ни рта не раскроют, ни зенки свои не протрут, ни даже встать не сумеют, потому что мои масочки нельзя тревожить. Представляешь, какие у нас с тобой открываются возможности? У-у-у-у! Хоть ходи по ним сверху, хоть из родника брызгай, хоть по голому пузу прыгай... вон, как выставили их, бесстыдники! Жаль, девок поблизости нет, а то я бы по золотому стребовал за один быстрый взгляд! У-ух, а если бы они и зады себе успели испортить...

Лакр обреченно вздохнул: вот как чуял, что подвох все-таки есть! Ну, не мог гадкий пацан упустить такого шанса поизмываться над обездвиженными спутниками! А они теперь даже слова в ответ сказать не смогут: из врожденной вредности им так щедро намазали губы, что теперь едва рот откроешь, как тут же наглотаешься этой зеленой дряни. Камень в нахального сопляка тоже не кинешь, потому что руки испачканы, а глаза закрыты; стрелу не пошлешь, ногой не пнешь, что потому что хихикающая Гончая предусмотрительно отошла подальше. Оставалось только цедить про себя страшные ругательства и ждать, пока пройдут необходимые два часа, через которые им клятвенно пообещали, что сводящего с ума зуда больше не будет. Именно через два часа, не меньше. Так что сносить им этот поток острот и язвительных замечаний еще о-о-очень долго.

- Замечательно, - заключила Белка, все еще посмеиваясь. - Вот такими кулями вы мне нравитесь гораздо больше. Смирные, покорные, молчаливые... никакого беспокойства от вас. И можно делать что угодно, от щекотания до расчленения.

Лакр мысленно взвыл. А она, тем временем, звучно отряхнула руки, в последний раз с нескрываемым удовольствием оглядела их неподвижные тела. После чего снова тихо хихикнула и отправилась отмывать пустой котелок.

- Оп-па, - неожиданно застыла на середине движения, с почти искренним недоумением уставившись на Стрегона. - Вот те на... белобрысый, а ты чего молчишь? Я ж про тебя и забыл!