На Олимпе

Мы курили на улице, только пришлось уйти за здание. Народ с интересом бродил и оглядывал нас, поэтому ушли с глаз долой. Примерно через час нас пригласили отобедать в деревенскую рабочую столовую. Ну, а что, мы не возражали, все хотели есть, а уж Яхон так и вовсе чуть не бегом побежал.

– Спасибо, Василий Макарыч, – произнес я, вернувшись из столовой к председателю.

– Да не за что, товарищ капитан. Или не капитан? – с прищуром смотрел на меня бывший фронтовик, а ныне председатель колхоза.

– О чем вы? – спросил я и поднял глаза. Смотреть я умею так, что люди при этом неуютно себя чувствуют.

Вот и этот Штирлиц глаза отвел очень быстро. Но все же ответил:

– Когда я вас видел в последний раз, вы были старшиной…

Оп-па! Вот это попадос! Неужели меня вот так запросто узнал какой-то председатель колхоза в Белоруссии?

– Не понял? – проговорил я, но лицо мое не дрогнуло.

– Извините, наверное, я не так начал… – вдруг смутился председатель. – В августе сорок первого, под Лидой, был освобожден лагерь для военнопленных. Один из лагерей, конечно. В нем был и я. А освободили меня партизаны под командованием старшины Зверева, Игоря Зверева… – Тут этот старый вояка махнул рукой и выдал: – Вы не просто похожи, вы и есть тот старшина!

– А чего ты орешь? – просто спросил я. – И что дальше?

– Если бы не вы, товарищ старшина, извините, товарищ капитан… – Он смутился и растерял весь свой пыл. – В общем, спасибо я хотел сказать.

Раскрыл он меня еще и потому, что я назвался своим именем, когда мы к нему пришли. Да еще, этот наблюдательный человек и Серегу помнил. А уж как увидел нас вместе, едва сдержался.

– Вы хоть и старше стали, но все такой же. Друг ваш вроде постарел, а вы почти не изменились. Лицо, конечно, уже не восемнадцатилетнего пацана, но то же самое.

– Извините, но вы все же…

– О, нет, не отнекивайтесь. У меня прекрасная память на лица, это были вы!

Ну, и чего с ним теперь делать? Ведь он тут по всему району сейчас раструбит…

– Понимаете, я сотрудник уголовного розыска. Если ваши догадки выйдут за эту дверь, то нам придется позже привлечь вас как пособника.

– Какого пособника? – аж сел от удивления председатель.

– Мы ищем убийцу. Я вам сейчас говорю уже слишком много. Если о нас узнает весь ваш район или вообще республика, это спугнет нашего преступника. Если это произойдёт, то он может столько бед наделать, что за них отвечать будете и вы тоже. Так что, уважаемый, не советую трепать языком. Я ясно высказался? – Будем надеяться, что хотя бы денек помолчит.

– Д-да, – кивнул и, заикаясь, ответил мужчина. – Я все понял, товарищ капитан, извините меня. Но я вовсе и не собирался кому-то о вас рассказывать, просто не нужно это мне. Поверьте!

– Верю, а потому вы сейчас мне расписку чиркнете, тогда и мои коллеги успокоятся. Хорошо?

Председателя пробил озноб, было видно, как трясутся руки. Еще бы, они тут все помнят конец тридцатых годов. Тогда можно было и за меньшее зеленку на лоб заработать.

Расписку мужчина написал, все как надо, мне даже и диктовать-то особо не пришлось, видимо, уже писал такие и раньше. Со всеми этими узнаваниями и расписками мы не заметили, как пролетели три часа. В реальность нас вернул только телефонный звонок.

– Алло, – я сам снял трубку, так как не думал, что звонят не мне. За все то время, что мы были у председателя, ему еще никто не звонил.

– Звонок из Москвы, частный, – услышал я в трубке, а спустя несколько секунд донесся голос Яши Робертсона. Слышимость была еще той, но все же говорить было можно.

– Я слушаю, кто у телефона?

– Один-девять-восемь-ноль…

– Три-девять, – отлично, опознание прошло.

– «Сверчок» сидит?

– А как же! Сергей как поставил, так и стоит, – тут, услыхав, что лезут в его огород, встрял Серега.

– Я ж все поставил, Игорь!

Председателя мы попросили выйти, так что разговаривали не отвлекаясь. Перед отъездом Серега поставил на телефон Яши устройство, блокирующее прослушку. Правда, оно только с одной стороны работает. Мои слова по телефону если захотят, то услышат, но я буду осторожен.

– Нашли следы, в контакт пока не вступили, идем по следу.

– Я понял. Что нужно от меня? – Яша мог не волноваться за подслушку. С его стороны как раз проблем нет, Яхон поставил такое оборудование, что абонента сейчас просто не слышно. Если в КГБ слушают каждый номер, то сейчас у них появился шум и треск помех, среди которых можно разобрать только голос. То есть услышат звук голоса, но ничего не разберут. Да и нет у них сейчас еще такой техники. Нас в Штатах не могли слушать, а там копы и федералы могли бы найти оборудование, путем взяток и угроз. А тут точно ничего подобного пока нет. Хотя и нельзя списывать со счетов Союз, люди здесь всегда были умными.