На орловском направлении. Отыгрыш

— Я убежден, что в такое время он раздумывать не будет, да и отсиживаться ему резону нет — военная, как говорится, косточка, — резюмировал Оболенский, допил чай, аккуратно отодвинул чашечку с блюдечком — и принялся совершенно учительским тоном, с чувством, с толком и с расстановкой, перечислять, чем богаты окружные склады…

Вскоре у Годунова голова пошла кругом. ДШК, мелинит, гаубицы… А надо ведь ещё сообразить, кого всем этим вооружить можно. Округ, надо понимать, выметен подчистую: если память вкупе с послезнанием ему не изменяет, в июле сформировали двадцатую армию, а потом стрелковую дивизию, которая в привычной истории прославилась при обороне Тулы, и сколько-то там маршевых батальонов… не один десяток — точно. Так что правильно он сказал Ерёменко насчёт мобилизационных резервов, правильно. Что мы вообще имеем на сегодняшний день, который давно уже вечер? Доподлинно известно, и Одинцов сегодня подтвердил, что есть семь сотен ополченцев, и не абы каких — батальон, шутка ли сказать, создавался при Управлении НКВД. Прибавим чекистов-конвойников. Ну и робко припомним про три сотни парней и девчонок из истребительных групп… А нужны-то артиллеристы… сапёры… лётчиков бы человек… хоть сколько-нибудь!..

Авторы многочисленных альтернативок, красочно живописующие преимущества послезнания… вас бы сюда, подсказали бы бедному краеведу-любителю, откуда спецов брать да по каким кустам рояли шукать! И заодно — на чем эту филармонию транспортировать. Память, память, ну хоть ты-то что-нибудь жизнеутверждающее подскажи!

В компьютерной стратежке удобно: вот они, все твои ресурсы, аккуратно расфасованы по квадратикам. А главное, если что-то пошло вкривь, и вкось, и поперёк планов, всегда переиграть можно, угу. И не надо бодреньким тоном человека, радующегося тому, что покойник он пока только потенциальный, объявлять всем и каждому: дескать, прибыл Чип и Дейл в одном лице, сейчас всех спасет и выручит, ввалит врагам по самое Гудериан не горюй и в финале будет красиво попирать ногами поверженного Гитлера на фоне сбереженного для народной Германии Берлина…

А причём тут, собственно говоря, компьютерная «стратегия»? Неужто тебя, Александр свет Василич, ни жизнь, ни служба системности мышления не научили? Вот и давай, систематизируй, если потонуть не хочешь.

Вздохнул. Дожевал печенье, почти не чувствуя вкуса. Снова вздохнул. Допил чай. Попросил у хозяина листок бумаги и карандаш — в последний раз он писал пером, да и то плакатным, в незабвенные курсантские времена, нефиг лишние подозрения провоцировать. Он и сам по себе — тот ещё рояль на человечьих ножках, целый, в переводе на нормальный общевойсковой язык, генерал-майор, свалившийся в прифронтовой город можно сказать что с неба. Да ну и ладно, в любом случае обратный отсчёт уже пошёл, и от того момента, когда откроется, что оборону возглавил самозванец, его, Годунова, отделяют считанные дни, в лучшем случае — неделя, в самом фантастическом — пара недель. И эти сроки до известной степени зависят от результативности его действий. И вообще, кому судьба быть повешенным, тот не утонет. Так когда-то сказала бабка, входя, в самом что ни на есть буквальном смысле слова, в горящую избу, чтобы вынести оттуда кошку с новорожденными котятами.

А интересно было бы повстречаться с бабкой… она совсем рядом, в Фоминке…

Угу, давай-давай, хронотурист…. Помечтай!

Мысли опять пошли вразнос. Такого прежде не бывало даже в нештатных ситуациях. Впрочем, эта… даже не экстраординарная. Черт знает, как о ней вообще сказать, не воскресив в памяти прославленный боцманский загиб.

Годунов ровнехонько, хоть и без помощи линейки, расчертил листок на клетки и начал вписывать в них то, что однозначно имелось в наличии. Часть пустых клеток заполнится в процессе совещания, часть по-прежнему будет удручать траурной белизной.

На обороте Годунов, припомнив свои диванные размышления о возможностях и перспективах, накидал список вопросов.

Картина становилась более ясной — но ничуть не более радужной. И, как нередко бывало в трудных ситуациях, на помощь пришел внутренний голос.

«Ну что, товарищ самозванец, делать-то будем?» — устало вопросил он.

«Я не самозванец, я мобилизованный из будущего», — в тоне ему огрызнулся Годунов.

«Угу, старший майор Военно-Морского флота Российской Федерации! Давай, вперед, строй оборону на суше, покажи мастер-класс! Ты у нас не то что в морскую пехоту, ты сразу в стратеги подался!» — альтер эго было традиционно упрямо и ехидно. И эта традиционность создавала иллюзию стабильности, и…

И как будто бы что-то перещёлкнуло в мозгах: город вдруг увиделся кораблем в условиях автономки. Да, ситуация нештатная, да, полагаться надлежит только на себя, но бороться за живучесть можно и нужно. Собраться с силами, и…

Годунов глянул на часы. До совещания оставалось тридцать минут.

Глава 10

30 сентября 1941 года,

Орёл