На осколках памяти (СИ)

Вечер с Егор мы провели по-отдельности. Он в своем кабинете до ночи, а я немного с Степановной на кухне. Даже в спортзал не пошла, так болело тело.

И хоть уснула, я очень рано, всё равно умудрилась проспать. В больницу нам на 9, а я ещё даже не одета. Хотя на часах 8.20.

Но не это меня больше всего бесит с утра. А то, что Егор зная, что надо ехать, не зашёл и не разбудил меня. Он, что издевается?

Вылетела с комнаты с ураганом внутри, целая буря эмоций поднимается. То ли обида, то ли злость, то ли гормоны просто шалят.

Не знаю.

Для меня в какой-то степени это всё впервые. Мне не приходилось делиться с кем-то своими чувствами. Не приходилось быть под постоянным присмотром.

Не приходилось рассказывать о своих планах, делиться ими, а тем более подстраиваться.

Я сама принимала любые решения. А тут, появился всемогущий, самовлюблённый…

Пока спускалась по ступенькам, какие только грязные словечка в адрес Егора не подбирала. А когда столкнулась с ним в холле, все слова вылетели с головы.

Когда он вот так стоит напротив меня, руки в карманах черных брюк, сверху белая рубашка, а на лице фирменная улыбка, я забываю дышать.

В голове в эту же секунду, всплывают картинки четырех дневной давности. Его губы на моё теле, так сладко и томно целуют каждую клеточку, каждую ямочку и извилинку.

Застыла и жудко покраснела. И хоть между нами уже всё было, я наверное, никогда не смогу спокойно об этом думать. А уж тем более говорить.

И вот сейчас Егор так смотрит на меня, что ноги подкашиваются, а по телу пробегает дрожь. Моё сердце готово разорваться на мелкие кусочки, и в ту же секунду исцелиться.

— Доброе утро, красавица, — этот голос с хрипотцой сводит с ума.

— Доброе.

Подхожу ближе, и ложу ладони на его мощную грудь. Медленно ввожу по ней, направляясь к черным волосам, и когда касаюсь затылка, Егора словно током шарахнуло. Пытаюсь восстановить зрительный контакт, замечаю, что и у меня, и у него это с трудом получается.

В глазах бури плещут. Демоны летают.

Вулканы взрываются.

С трудом сглатываю образовавшийся в горле ком, подаюсь вперёд, пока лицами не соприкасаемся. Егор же ощутимо и тяжело вздыхает, и касается моего лба губами. Руками лишь сильнее стискивает, на что я абсолютно не возражаю. И хоть, это не тот, поцелуй, на который я рассчитывала, закрываю глаза и наслаждаюсь тесным контактом.

У меня на Лисицкого определенно какие-то рецепторы срабатывают. Едва слышу его запах, обо всём забываю. С дрожью всем телом принимаю. С ума схожу.

Вот и сейчас. Внизу живота жгучий, пульсирующий шторм собирается, а за грудиной сердце безумные кульбиты исполняет.

Это точно, всё гормоны. С ними я сама не своя. До смерти, до одури мне нужен поцелуй. Его сладкий, томный поцелуй.

Отрываю голову от его, и тянусь к губам. Мягко дотрагиваюсь языком увлажняя их, дразня, соблазняя. Жду. Жду когда же его орбиты слетят.

И они слетают. Мгновение спустя, он рвёт мой рот. На прочность испытает. Хватает, кусает, дерёт.

А я изголодавшись по нему, мычу, стону, умираю. Мне малого этого. Мало. Мне, всегда его будет мало.

Не знаю где он находит силы, чтоб оторваться от меня. Но очень быстро приходит в себя. И хоть его дыхание учащенное, а сердце сквозь тело пытается вырваться, он всё-таки отсоеденяет меня от себя.

— Нам пора, если не хочешь опоздать к подруге.

Да, точно. Мне же надо к Кате. У неё, что-то случилось, я это чувствую. Зная её манеру переписок, и разговоров, я бы вообще могла б подумать, что писала не она.

Она всегда мега эмоциональная, использует миллион слов синонимов, что б описать любую ситуацию. Начиная от приёма пищи и до сцены с фильма.

— Ты прав.

Всё на что у меня хватило сил, чтобы ему ответить.

Сдача анализов проходит очень быстро, и почти безболезненно. Единственное, чего я сильно боялась, это сдавать кровь с вены.

Когда вошли в кабинет сдачи крови, у меня с под ног начала земля уходить. Голова закружилась, а сердце с каждой секундой билось слабее. В любую из этих секунд казалось остановится. Мне так стыдно перед Егором. Хочется убежать с этого места, и чем дальше тем лучше.

Воздух в лёгкие перестал поступать, и не знаю, как я выглядела в этот момент, но Егор, что-то заметил.

— София? С тобой всё в порядке?

— Да, — еле слышно выговорила я. И хоть ответ был положительный, моё лицо, выдавало другие эмоции.

— Ты побелела? Ты боишься?

Такой простой вопрос, а я не могу признаться. Хотя, до ужаса боюсь.

Тяжёлый вдох, который мне казалось режет слух даже мед персоналу, и на выдохе, словно скороговорка торохчу.

— Да, боюсь. До ужаса боюсь. Вообще кровь сдавать боюсь. Очень боюсь.

И с глаз на автомате покотились слезы. Много девичьих слёз. И мне так стыдно за них.

Егор молва подошёл и обнял меня. Крепко. До дрожи. Волнительно.

— Не бойся, малыш, я с тобой.

У тебя брали когда-то кровь с вены?

— Нет. Только с пальца. Я так, переживала, что потеряла сознание.

Голос предательски дрожит.

— Тогда, не стоит переживать. С вены не больно. Очень быстро. Ты даже не успеешь понять. Я тоже не люблю с пальца. Даже немного боюсь. Честно.