На осколках прошлого (СИ)

— Спасибо… — С запинкой ответила я, подтягивая платье обратно наверх. Мои пальцы быстро пробегались по пуговицам его рубашки. Вот уже рубашка на полу, а у меня перехватывает дыхание от вида его прекрасного тела.

Так медленно, но в то же время, мгновенно моё платье оказывается там же, где и рубашка — на полу, а я — на кровати. Майкл — сверху, и он уже ласкает и целует мою грудь, стягивая бретельки бюстгальтера. Но, неожиданно, когда я почти высвободила его член, раздался телефонный звонок. Я притянула его сильнее к себе, не желая отпускать.

— Черт! — выругался Майкл. — Ники, мне нужно ответить, звонок по рабочей линии.

Нет! Не уходи. Чёртов телефон, чёртов человек по ту сторону линии.

— Да, да, хорошо, иди.

И он ушёл. Но совсем не на пять минут, которых было бы достаточно, чтобы сказать: «Извините, я занят». Его не было полчаса, точно. Забеспокоившись, я надела лифчик и выскользнула из спальни. Куда идти, я не знала, но внезапно раздалось громовое: "Я сказал, нет! Сейчас я никуда не пойду, даже если миру будет грозить конец света".

Класс! Я действительно что-то для него значу. Бабочки вновь расправили крылья, уровень эндорфинов достиг максимальной отметки, сердце мое могло не выдержать такого количества эмоций. Я пошла на голос и набрела, как оказалось, на его кабинет. Майкл стоял спиной ко мне и смотрел в окно. По его напряжённой спине я могла сделать вывод, что он чертовски злился. Так сильно сжимал телефон, что еще чуть-чуть и он треснет.

— Мэтт, мне плевать! Пусть этот гребаный Крауман делает, что хочет. Да, я потеряю деньги. Но я чертовски долго ее обхаживал! И что, за зря? Я пересплю с ней сегодня, и плевать на всё. Тем более, в неё я тоже немало вложил, и терять эти деньги не собираюсь.

Вот сука! Так кольцо и наряд, и все это… просто вложение? Бабочки сдохли без единого звука. А я — шлюха, да? Решил купить меня? Слезы навернулись на глаза, я прислонилась к стене. Спасибо моей нечеловеческой выдержке за то, что я не разревелась. Хотя горечь и разочарование от его слов и всей ситуации, в целом, били фонтаном. Но Ники Кросс никогда не плачет. Сейчас она соберет сопли в кулак и улыбнется. Сволочь! Подонок! Я тщетно пыталась улыбнуться, а вот слезы так и рвались наружу бурным потоком.

Вернувшись в спальню, я быстренько оделась, несмотря на то, что мне дико хотелось разорвать это платье на лоскутки. Хотелось избить кого-нибудь, придушить, расчленить!

— Ники, извини за задержку. Звонил партнёр из Вашингтона, без меня не могут решить проблемы.

— Ничего страшного. Я уже ухожу. Все твои проблемы решены.

Держись, Ники. Ты — железная леди. Какому-то козлу, пусть даже и такому привлекательному козлу, не сломать тебя.

— Ники, что случилось? — Он смотрел на меня с таким недоумением, как будто это не он сейчас говорил обо мне, как о какой-то вещи.

— Ничего особенного. Просто твои вложения не окупили себя. Сукин сын!

Прошла, наверное, минута перед тем, как он нашёлся, что ответить.

— Ты слышала разговор. — Это был не вопрос, а утверждение. Причём, выражение его лица стало каменным.

— Да, представь себе. То есть, это всё было игрой с самого начала? — Боль во мне боролась с яростью. — Но зачем? Зачем?! Я всего лишь Ники Кросс, обычная замухрышка, каких сотни вокруг! Решил разнообразить контингент в своей постели? Надоели красивые телки, решил позабавиться с серой мышкой?

— Да, Ники, это было игрой с самого начала. И я не понимаю, почему ты так злишься. Секс — это спорт. Но ты — не замухрышка. Кто тебе это сказал? Ты очень красивая.

— Заткнись, козел. Не тебе рассказывать мне, какая я. И считай, что у нас ничья.

— А ты рассчитывала, что я тебе сделаю предложение после ужина? А потом уже секс? Зачем ты сюда пришла?

— Зачем я пришла? Отпраздновать свой день рождения с интересным мужчиной. Ну, это я тогда так думала. Извини, ошиблась. Интересный мужчина оказался козлом и грязным ублюдком. Самым настоящим уродом!

Одна слеза не удержалась и покатилась вниз по щеке. Предательница.

— Не надо плакать, Ники. Прости, если я тебя обидел. Правда, я не хотел. Давай я отвезу тебя домой.

На этот раз я согласилась, потому что, если нога в форме найков это прикольно, то в форме ботильонов на высокой шпильке — не очень.

Ехали мы в гробовом молчании. Было очень неловко и больно. Больно не от его поступка, а от своей наивности. Я реально хотела с ним переспать, для этого и согласилась на ужин. Только если для него секс был игрой, то для меня — чем-то очень важным… Зато в моей жизни есть хоть какая-то стабильность. Ещё один ужасный день рождения. Это то, что никогда не меняется.

— До свидания, Ники. И прости ещё раз. Просто я не знаю, какие ещё могут быть отношения между мужчиной и женщиной, — сказал Майкл на прощание, высаживая меня у моего дома.

— Вы удивитесь, мистер Митчелл, но я тоже. Надеялась с Вами это узнать. Но, увы, не судьба.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего. Только собственную глупость и наивность. До свидания, Майкл.