На осколках зазеркалья

– Значит так? – теперь мне даже смотреть в его сторону не хотелось. Не знаю, но даже после всего случившегося я не ожидала от него подобной подлости. – Тварь ты… Самая настоящая ползучая тварь.

– Я всего лишь защищаюсь, – бросил он, усаживаясь в кресло напротив. – Как говорится: "не мы такие, жизнь такая".

Повисла тишина.

Мне стало противно находиться с этим человеком в одной комнате. А мысль, что я умудрилась влюбиться в такую сволочь, угнетала больше всего остального. Уже не скрывая нахлынувших эмоций, я скинула тапки и подтянула ноги к груди. Так было как-то спокойнее, словно барьер из собственных коленок мог меня защитить.

– Арин… – прервал тишину Тимур. – А теперь давай по-хорошему поговорим, без предъяв и ультиматумов.

– А ты разве так умеешь? Или задумал очередную игру? – мой голос звучал отрешённо, будто я говорила с ним из другой комнаты.

– Умею. Но разговор сейчас не о том, – он снова замолчал, видимо настраиваясь на ту волну, по которой хотел пустить нашу дальнейшую беседу. – Предлагаю забыть всё, что произошло. Просто представить, что мы с тобой обычные коллеги по работе, простые знакомые. Понимаю, после того, что случилось, тебе сложно будет привыкнуть, но я буду очень стараться поменьше попадаться тебе на глаза.

– К чему ты клонишь, великий комбинатор? – всё ж не верила я в его добрые намерения.

– К тому, чтобы ты вернулась в группу, – без малейшего стеснения заявил он.

– А ни пошёл бы ты… на все четыре стороны вместе со своей группой и всеми инструментами? – наигранно ласково ответила я. – Прости, малыш, но я не желаю видеть тебя даже изредка. Мне противно само твоё присутствие в радиусе нескольких тысяч километров. А уж петь твои песенки… Избавь меня от этого удовольствия. Лучше уж в переход подамся, буду подвывать местному скрипачу, чем стоять с тобой на одной сцене.

– Закончила? – тихо спросил он. – Меня такой ответ не устраивает.

– Это только твои половые трудности.

– Нет, Рина, наши. Потому что ты тоже часть "ОК".

– Я разорвала контракт! И выплатила неустойку! – тон беседы медленно, но верно повышался.

– Весь альбом писался под тебя! Мы просто не найдём другую солистку! – прорычал Тим в ответ.

– Так ведь уже же нашли! И фотку на сайт выложили!

– Ты её видела? – злобно усмехнулся парень.

– Пигалицу?

– Фотографию!

– Нет, мне рассказывали, – отрезала я, равнодушным тоном.

– Это фото со свадьбы Игоря, и на ней я с тобой! – слащавым голоском протянул Тим, чем снова меня шокировал.

– Пофиг!

– Кстати, именно из-за твоего длинного языка нам пришлось проворачивать эту авантюру!

– А мне никто не запрещал говорить, что я ушла из группы!

– А сама подумать ты не пробовала? Ты сейчас её голос! И без тебя группы просто нет! Уйти сейчас – это подлость!

– Что? И ты говоришь мне о подлости? Ты? Тот, кто сначала заставил меня в себя влюбиться, а потом растоптал самым извращённым способом, какой придумал? Так вот Тим, это ты виноват в том, что группа распалась. Ты, и никто другой! Ты втоптал в грязь её солистку и после этого ещё смеешь обвинять меня в подлости? – выговаривая всё это, я сама не заметила, как встала и почти вплотную приблизилась к своему оппоненту. Да только сейчас его близость вызывала у меня лишь страшное отвращение.

Я молчала, сверля его злобным взглядом, а Тим и вовсе старался смотреть куда-то в сторону.

– Что ты хочешь за своё возвращение в группу? – тихо спросил он, не поворачиваясь.

– Мне ничего от вас не нужно. Я просто не вернусь!

– Что?

Ну, если он так настаивает…

– Чтобы тебя там не было, – ответила, сложив руки перед грудью.

– Значит, если я уйду из группы, ты вернёшься? Я правильно понял? – в его голосе появились нотки заинтересованности.

– Нет… этого слишком мало, – злобно прошептала я.

– А что мне сделать, чтобы ты передумала?

– Уезжай жить на Луну! Там тебе самое место!

– Значит, хочешь от меня избавиться, – проговорил он, обращаясь к самому себе. – На Луну проблематично, а вот на тот свет – легко.

Он прошёлся по кабинету и, выдвинув верхний ящик массивного книжного шкафа, достал оттуда большой нож с изящной резной ручкой… аккуратно снял с него кожаный чехол, и…  с силой резанул себе по запястью.

Оружие выпало из его руки, противно звякнув об пол, на который тут же начала стекать ровная струйка крови.

Тим медленно оседал, опираясь на спинку кресла, а я не могла даже пошевелиться.

Нет… это было даже страшнее, чем я могла предположить. Видеть, как родной тебе человек быстро тает прямо у тебя на глазах…

– Идиот! – закричала я и, вытащив из своего лёгкого платья широкий тряпочный пояс, тут же перетянула ему руку выше локтя. Затем резко рванула подол юбки, отрывая от него большой кусок, и принялась судорожно заматывать рану на руке Тимура. И хоть порез оказался совсем не глубоким, и вены лишь слегка повредились, но крови всё равно было очень много.

Туго перевязав его несколькими длинными лоскутами и убедившись, что кровавое пятно на повязке больше не увеличивается. Я уселась на пол, опираясь на шкаф, и только сейчас начала нормально дышать.