На острие ножа

— Мне удалось достать два билета на «Опустошение», тот фильм с Дэли Мерсером, который ты хотела посмотреть. Вот, хотел спросить: не сходишь со мной?

— Когда?

— Сегодня вечером.

— Ой, я бы с удовольствием, но мы сегодня работаем допоздна, — огорчилась Кара. — Во сколько сеанс?

Я огляделся. Мы были звездами танцпола. К нам были прикованы все глаза. Я подошел к Каре поближе, чтобы никто не слышал, что я говорю. И без того стыда не оберешься.

— Не рано, в восемь пятнадцать.

— Я освобожусь только в девять, — уныло сказала Кара. — Должна запереть салон, когда все разойдутся.

— Ничего страшного. Я так, просто подумал, — ответил я.

Ладно, что поделаешь. Похоже, напрасно я рассчитывал, что все будет просто.

— Знаешь что? Давай я что-нибудь приготовлю и поужинаем у меня, чтобы было не так обидно! — предложила Кара. — Только предупреждаю, готовлю я неважно.

— А я — вполне прилично, — ответил я, и это была чистая правда. — С тебя продукты, с меня готовка.

— Договорились. — Кара улыбнулась, полная энтузиазма. — Ну что, встретимся у меня?

— Нет. Я приду сюда к девяти, — решил я. — Провожу тебя домой.

— Спасибо, Стив. Тогда до вечера. Жаль, что так вышло с кино.

— Ерунда, — отмахнулся я. — До вечера.

И я двинулся к двери. Не забыл на пороге повернуться и помахать ей напоследок. Девчонки такое любят. А мне совсем не сложно. Вот ведь курица! Другом меня назвала, но мало ли что она говорит — слова не реальность. Не знает обо мне ничегошеньки, а уже домой позвала. Сегодня она останется закрывать лавочку. Мы с ней наедине. Жду не дождусь. Я стану ей учителем.

А Каре предстоит выучить урок: не надо быть такой доверчивой.

Глава 18 x Сеффи

Моя самая-самая дорогая Калли!

Сегодня я разговорилась с соседкой по палате. Она поступила только вчера. Она прелесть. Ее зовут Рокси, и я бы сказала, что ей под тридцать, — правда, я совсем не умею определять, сколько людям лет. Она родила сына часа два назад и завтра выписывается. Везет же некоторым! Как же мне хочется поскорее выбраться отсюда. Но потом я думаю, что меня ждет — жуткая квартира с видом на кирпичную стену из единственного окна, — и сама не понимаю, куда я так тороплюсь. Я не хочу тащить тебя туда, Калли, но у меня нет выхода. Но я даю тебе честное слово: это временно. Как только снова встану на ноги, я найду тебе достойное жилье.

Я думала, Рокси, как я, одиночка. Но я сильно ошибалась.

Было семь вечера, я только что покормила тебя. Положила обратно в кроватку — и тут Рокси перехватила мой взгляд и улыбнулась.

— Какая у тебя красивая дочка, — сказала она.

— Я тоже так думаю, — ответила я. — Но я необъективна.

Тут в коридоре послышались голоса целой толпы.

— Это к тебе? — спросила я.

— Вряд ли. Мой парень работает в Шили, это на севере, так что приехать сможет только завтра днем.

— А кем он работает?

— Кладет рельсы на Национальной железной дороге, поэтому постоянно в разъездах, смотря куда назначат, — ответила Рокси. — А брат и сестры могут заглянуть.

— Сколько у тебя сестер?

— Три. — Рокси улыбнулась. — И один брат, Джексон. А вот и он.

Я повернулась к двери и увидела, как по проходу шагает высокий светловолосый парень с волосами до плеч и гитарой за спиной — да так решительно шагает, будто он здесь хозяин. Он был на вид не старше меня. А когда он приблизился, я увидела, что и брови у него светлые, а самое странное — белые ресницы, отчего сразу хотелось заглянуть ему в глаза. Они у него льдисто-синие и до жути гипнотические, будто у змеи. Кажется, от их взгляда ничего не скроется — ни снаружи, ни внутри, — потому-то он и был такой заметный.

— Привет, сеструха. — Джексон нагнулся поцеловать сестру в щеку, а потом взял у нее из рук племянника и поднял.

— Джексон, это Сеффи. Сеффи, это Джексон Роббинс, мой брат.

— Рада познакомиться, Джексон.

Я улыбнулась, а он даже не покосился на меня — смотрел только на своих.

— Как решила назвать спиногрыза?

— Моего сына зовут Сэм, — надменно ответила Рокси и бросила на меня взгляд, говорящий: «Только посмотри, что приходится терпеть от родного брата». — Он не спиногрыз.

— Спиногрыз? — удивилась я.

— Он же короед, мелюзга, поросюшка…

— Спасибо, Джексон. Думаю, Сеффи уловила общую идею, — перебила его Рокси.

— Не слышала, чтобы детей так называли, — улыбнулась я.

— А это у нулей так принято. Не всё в нашей жизни диктуют Кресты. У нас, нулей, свой язык, знаешь ли. Нам нужно хоть что-то свое. — Джексон впервые посмотрел в упор.

— Да, конечно, — сказала я после паузы.

— Правда? Ты серьезно так думаешь? — с вызовом поинтересовался Джексон. — У нас свои слова, свои выражения, свой акцент, а нам твердят, что мы не умеем нормально говорить, что мы неграмотные и косноязычные!

— Я так никогда не говорю, — сказала я.

— Но тебе наверняка не по себе. Слова-то похожие, а значение совсем другое, — продолжал Джексон. — Наш язык — это то, что вы, Кресты, не понимаете и не контролируете.

— Джексон, отстань от нее! — напустилась на него Рокси. — Сеффи, прости, пожалуйста, мне за него стыдно.