На острие свечи

Галина перебирала содержимое бабушкиной шкатулки.

– Интересно, как всё это поможет мне выпутаться? – усмехнулась Оксана. – Может быть, это какие-то магические вещи? – Она села и взяла клубочек шерсти. – Хм… а где конец?

– Какой конец?

– Конец нитки… – Она повертела клубок в руках.

– Бабушка их прятала, чтобы шерсть не разматывалась.

– Надо же! Это было всего полтора года назад, а кажется, в прошлой жизни! Я даже представить не могла, что всё может так измениться.

– Ты о чём?

– Этот клубок напомнил мне наш разговор с Василием Сергеевичем. Я, кажется, тебе о нём рассказывала. Он втянул меня в увлечение всей этой мистикой. А ведь он меня предупреждал… Я спросила его: «С чего начинать? Где та ниточка, за которую надо потянуть, чтобы начать распутывать этот клубок всяких тайн и загадок?»

– А он?

– Он ответил, что, потянув за эту «ниточку», я уже не смогу смотать клубок обратно и буду вынуждена распутывать его до конца. И чем дальше, тем более запутанным он будет становиться.

– Надеюсь, ты не пожалела, что связалась с этим «клубком»?

– Ни разу! Только я опять в тупике. Ну нашла я шкатулку, и что? Зарина!

Цыганка очнулась от каких-то своих размышлений и взглянула на массивный, грубый ларец грязно-зелёного цвета.

– А почему ты решила, что это именно она?

– Других нет, – вздохнула Оксана и поскребла пальцем краску. – Но чует моё сердце, что есть в ней какой-то секрет!

– После того, что обнаружилось со шкафом, я уже ничему не удивлюсь, – сказала Галина.

– А где ключ? – спросила Зарина.

– Какой ключ? Она не запирается.

– Но вот же замочная скважина.

– Да? Никогда не обращала внимания. Не знаю. Не было ключа.

– Ключ… – Оксана потёрла переносицу и закрыла глаза. Перед мысленным взором возникла картина: девушка со свечой в руках тянется к вершине разрушенной башни и говорит: «Где-то здесь должен быть ключ».

– Свеча! – обрадовалась Оксана и обратила взор на подсвечник. – Нам же ещё нужно острие свечи! Галя, есть чем зажечь?

– Конечно! – Она встала и достала из шкафчика спички.

Огарок весело затрещал.

– Не возражаешь, если я немного подпорчу старинное имущество?

– Дотла не сожги только.

Язычок пламени лизнул крышку шкатулки. Струя чёрного дыма взлетела к потолку, и «лягушачья кожа» запузырилась. С места ожога краска легко соскоблилась ногтем, обнажив фрагмент мозаики.

– А вот и инкрустация!

– С ума сойти! – воскликнула Галина.

– Ты обещала не удивляться, – усмехнулась Оксана.

– Я не удивлена. Я просто в шоке!

– Но мне это пока ничего не даёт, – вздохнула Оксана. – Дальше-то что?

– Как это не даёт? – возмутилась Зарина. – Это говорит как минимум о том, что в снах и в своих якобы фантазиях ты видишь подсказки.

– Пока я вижу только одну подсказку: бабушка Галины была очень не простой бабушкой.

– Любила она красивые вещи, – кивнула Галина. – Искала их в разных комиссионках.

– Сразу встают два вопроса. Первый: откуда такая любовь у колхозницы? И второй: если такая любовь, то зачем закрашивать произведение искусства?

– И третий, – вздохнула Галина. – Откуда деньги на такое хобби?

– Это как раз не вопрос. А вот зачем закрасила, действительно интересно. Может быть, для того, чтобы не привлекать к ней внимания? По принципу: хочешь спрятать – положи на видное место. А может быть, здесь есть второе дно? – Оксана перевернула шкатулку и вытряхнула из неё содержимое. Стеклянные бусинки разбежались из пёстрой кучки тряпичного хлама и посыпались на пол.

– Ой! – спохватилась Галина. – Что я сижу-то? Мне же коз кормить!

– Ну конечно! Кормить коз – это важнее, чем разобраться с семейной тайной! – проворчала Оксана.

– Тайна ждала десять лет, ещё часик потерпит! – крикнула Галина, убегая.