На острие танкового клина. Воспоминания офицера вермахта 1939-1945

7 ноября патрулировавший далеко на востоке отряд обнаружил генерала Рамке, командира парашютной бригады, которая вела боевые действия к югу от Эль-Аламейна[74]. Мы доставили генерала Рамке в расположение батальона на машине разведки. Он выглядел совершенно измотанным и попросил как можно скорее доставить его к Роммелю. Для его парашютистов – элитной части – настали времена суровых испытаний и геройских подвигов.

Я немедленно доложил Роммелю по рации:

– Нами обнаружены генерал Рамке с его 700 человек и вооружением. Он находится на моем командном пункте.

Роммель ответил, что очень беспокоился о судьбе парашютистов и считал их часть уничтоженной. Мне было приказано доставить генерала к командующему и помочь парашютистам транспортом.

Никогда не забуду, какими измученными казались парни Рамке, когда мы увидели их в расположении нашего батальона. Они избавились от «всего лишнего», оставив при себе только воду и оружие, однако моральный дух находился на поразительной высоте.

Утром 8 ноября Роммель появился на моем командном пункте – восточнее границы между Египтом и Ливией – и ввел меня в курс происходящего. С 4 ноября армия «Африка» отступала к ливийской границе на всех участках фронта. Мы из последних сил сдерживали отчаянный натиск британцев. Горючее, которое разгружалось в Бенгази, поступало на фронт слишком поздно или вовсе не доходило до немецких танковых дивизий, в результате приходилось взрывать последние машины. На тот момент на ходу оставалось лишь четыре танка, так что основную нагрузку по отражению неприятеля несли 88-мм орудия.

Роммель рассказал о том, какой кошмар творится на шоссе вдоль побережья. Под ударами британских танков, под постоянными атаками авиации солдаты бросают пылающую технику и пытаются найти спасение в бегстве. Поскольку дорога блокирована, грузовики снабжения не в состоянии пробиться к местам назначения.

Роммель намеревался создать на перевалах Ливии заставы из офицеров и с их помощью провести через горы по возможности большую часть сил армии «Африка».

На лице Роммеля явственно читались следы глубокого разочарования.

– Из-за безумного приказа Гитлера мы потеряли сутки, упустили наиважнейший момент, понесли потери, которые нечем восполнить. Удержать Киренаику я не смогу, а потому с остатками Африканского корпуса, возглавляемыми полковником Байерляйном[75], я пройду через Южную Киренаику, прорвусь через нее, невзирая на песчаные бури, чтобы создать рубеж обороны у Мерса-эль-Брега (у самой границы Триполитании).

У меня есть сведения, – продолжал Роммель, – что британцы, силами разведывательных подразделений и бронемашин, стараются развить успех и произвести фланговый охват с юга всего Африканского корпуса. Их прорыв грозит нам гибелью. Поэтому я пошлю вам группу разведки Фосса – 580-й моторизованный разведывательный батальон майора Фосса и 33-й моторизованный разведывательный батальон майора Линау[76], – чтобы у вас хватило сил отразить любой маневр на окружение.

Казалось, Роммеля ничем не взять. Однако нельзя было не заметить, сколь сильно подорвало его силы отношение высшего руководства. Во что превратилась гордая армия «Африка» Роммеля? Как же тяжело ему было в считаные дни бросать все, что было им завоевано в отчаянных и ошеломляющих по смелости операциях.

Мы все чувствовали себя обязанными встать плечом к плечу с «нашим Роммелем».

Прибыли со своими батальонами майор Фосс и майор Линау. Под моим командованием была сформирована механизированная группа разведки армии «Африка». Фосс рассказал мне подробнее о том, какие ужасные сцены разворачиваются на побережье.

– Страшно было видеть, как итальянцы и наши солдаты гроздьями повисают на последних уцелевших машинах, – сказал Фосс. – Некоторые из оставшихся танков пришлось тянуть на буксире – горючее кончилось. Снабженцы практически не могли прорваться к нам через массы отступающих. Но самое кошмарное – наша беспомощность перед лицом КВВС, которые замостили дорогу заново, только не асфальтом, а бомбами. Они поливают колонны огнем не только днем, но и ночью.

Я разделил подконтрольную территорию на оперативные участки, чтобы вся она постоянно находилась под наблюдением наших трех батальонов.

На следующий день Гаузе прислал нам «Физелер Шторх», испытанную легкую машину, незаменимую для разведки и связи, особенно в нашей ситуации, поскольку «Гибли» нам пришлось вернуть итальянцам. Мой адъютант или я раз или даже дважды в день садились в самолет и облетали районы патрулирования, чтобы вовремя засечь противника. Так мы экономили горючее в баках нашей разведывательной техники.

5 ноября остатки некогда гордой армии «Африка» пересекли границу Ливии. В течение следующей недели, к 13 ноября, наши измученные и изрядно поредевшие части достигли Мерса-эль-Брега. Ценой ужасных потерь командующему удалось сохранить армию, пройдя 1000 километров; в 21-й танковой дивизии на ходу осталось четыре танка.