На островах ГУЛАГа. Воспоминания заключенной

Довольно быстро определились ее политические симпатии, и Раиса Осиповна примкнула к меньшевикам. В те времена обе партии, вернее, два крыла одной и той же партии — «большевики» и «меньшевики» — работали бок о бок, имели общие подпольные типографии и проводили собрания, на которых с остервенением спорили.

Спорили до того, что, как уверяла склонная к юмору Раиса Осиповна, когда однажды в помещение провалившейся организации нагрянули жандармы и партийцы бросились прятаться, в одном шкафу оказались большевик и меньшевик, которые и там жарким шепотом продолжали спор. И даже когда их выволокли из шкафа и стали надевать наручники, они все еще пререкались.

После первого ареста Раиса Осиповна была отправлена в сибирскую ссылку, откуда сразу же бежала в свой родной Харьков. Во второй раз она получила три года каторги, которую отбывала в Орловском централе. Эти три года были ее подлинным «университетом».

Поскольку молодые каторжанки имели деньги (им помогали богатые, как правило, родители), они могли выписывать какие угодно книги, и скоро у них образовалась целая библиотечка исторических, философских и социальных трудов, не говоря уже о том, что им не возбранялось пользоваться довольно-таки богатой тюремной библиотекой.

Вообще, рассказы Раисы Осиповны о каторжной жизни в централе сейчас, в свете знания о том, что такое советские лагеря и тюрьмы, кажутся плодом самой пылкой фантазии. Молодые каторжанки одевались в собственную одежду. К завтраку посылали кого-нибудь из тюремной охраны в кондитерскую за свежими булочками. Днем камеры не запирались.

Каторжанки могли пойти поработать в мастерскую, например в переплетную, куда они и ходили, встречаясь там с другими арестантами. Но могли и отказаться. Дважды в день арестантов выпускали на двухчасовую прогулку, мужчин и женщин вместе. И хотя они должны были шагать по кругу в унылом тюремном дворе, на прогулках продолжались политические споры или завязывались романы, происходили сцены ревности, ссоры и примирения.

После отбытия своих трех лет Раиса Осиповна была отправлена в Сибирь, откуда она снова бежала, теперь уже с мужем, разумеется тоже меньшевиком, притом довольно видным в партийной среде. На этот раз они бежали за границу, и побег был удачным. Так к началу Первой мировой войны они оказались за рубежом.

Заграничная жизнь Раисы Осиповны, в основном во Франции, состояла из бурных споров, собраний, выступлений, выработки каких-то программ и платформ. Ей поручали перевозить через границу прокламации, литературу и даже оружие. Шестизарядные револьверы мирно покоились под батистовыми блузками на дне ее изящного женского чемоданчика. Все сходило благополучно — хорошенькая и острая на язычок «курсисточка» умела обворожить таможенных чиновников и отвлечь их внимание.

Не обходилось и без курьезов. Однажды на условленной станции Раису Осиповну не встретили. Она слонялась по маленькому городку, не решаясь появиться в единственной гостинице. Чемодан с револьверами оттягивал руку. В конце концов Раиса Осиповна решила выбросить револьверы где-нибудь подальше в городском саду и уже без риска вернуться назад с облегченным чемоданчиком. Но тут она обнаружила, что потеряла от него ключ!

Пришлось расстаться со всем чемоданчиком, как ни жаль ей было своих блузок — жили они с мужем не слишком богато. Везти же чемоданчик со всем его конспиративным грузом еще раз через границу она не рискнула. Все это Раиса Осиповна рассказывала живо и легко, с мягким юмором. Конечно, жилось им непросто: и голодали, и холодали, но… какое это было прекрасное время! Как легко дышалось, как верилось в будущее! Какие замечательные люди были кругом!

Еще трудней стало, когда родился Дэ-дэ. Но что это был за ребенок! В два года он уже свободно лепетал по-французски. На самом деле ему дали имя Андрей, но он сам себя в детстве прозвал Дэ-дэ, и с тех пор все так его и называли. Когда Раиса Осиповна говорила о своем сыне, лицо ее светилось, морщины разглаживались, и она молодела на глазах.

Когда грянула русская революция, они с мужем жили в Брюсселе. Их нетерпению не было границ: скорее на родину, где наконец-то совершилась народная революция, которой отданы вся жизнь, все помыслы! Как только пришла весть о победе революции и был заключен мир с Германией, Раиса Осиповна с первым отходящим из Брюсселя в Петроград пароходом собралась в Россию. Пароход был грузовой и никаких пассажиров не брал. Когда капитан узнал, что речь идет о женщине, да еще с ребенком, он был категоричен:

— Да вы что? У нас первый рейс в еще начиненном минами море, в наэлектризованной войной обстановке!

Но надо знать Раису Осиповну, чтобы понять, что она от задуманного не отступила и, пустив в ход все свои женские чары, все же уломала капитана взять ее одну, без Дэ-дэ. Когда пароход оказался далеко в море, в вещевой корзинке обнаружился мирно спавший малыш. Возмущению капитана не было границ. Но не пускаться же из-за этого в обратный путь!?