На память

Я закатываю глаза и снова расслабляюсь в кресле. Мне нравится этот вечер, но все же не стоило вот так, не предупредив никого, уезжать. Нужно бы написать сообщение Мэдисон.

Но тут меня пробирает холодный пот. Кроме нижнего белья на мне только пижамные шорты, футболка и кроссовки. О, боже, я даже не взяла телефон! Как я свяжусь с друзьями в случае опасности? Или с полицией?

Меня охватывает настоящая паника. Ведь как бы меня не завораживала данная ситуация, я хочу иметь хоть какой-то вариант к отступлению. Как я могла забыть про чертов телефон?

– Что такое? – Брови Блейка хмурятся, когда он обращает внимание на то, как я лихорадочно ощупываю свое тело.

– Забыла телефон, – бормочу я и со вздохом прекращаю бесполезное занятие.

– Хочешь, чтобы я вернулся?

Я смотрю в окно. Мы уже уехали достаточно далеко. Если я скажу ему вернуться, уверена, он так и поступит. Но есть ли в этом смысл? Что если он решит меня просто оставить в сестринстве? Мои мысли сейчас противоречат друг другу. Я не могу решить, что правильно, а что нет. Наверное, вообще ничего.

– Даже не знаю.

– Послушай, – произносит Блейк, и я сосредотачиваю на нем все свое внимание. Сейчас, когда он не улыбается, он выглядит еще лучше. Мужественно, уверенно. Есть причины, почему я сейчас здесь. – Скажи, и я верну тебя. Но можешь не волноваться, со мной тебе ничего не грозит.

Я скептически поджимаю губы, и Блейк щурится.

– Что? О, ты, наверное, уже слышала подобное от парней.

– Так все говорят.

– Ладно, – сдается он. – Звучало и правда слишком самодовольно, но я могу гарантировать тебе безопасность настолько, насколько смогу. Хорошо?

– Хорошо, – киваю я, продолжая на него пялиться. Не могу этого не делать.

– Хорошо, – повторяет Блейк, улыбнувшись.

Картинка за окном меняется. Вместо горящих неоновых вывесок появляются двухэтажные и одноэтажные дома, которые в большинстве похожи друг на друга. Блейк останавливается напротив небольшого двухэтажного дома, вид которого не самый лучший. Быть может при свете дня все выглядит иначе, но прямо сейчас лужайка заставлена мотоциклами, повсюду снуют люди, и играет громкая агрессивная музыка.

Любая вечеринка в братстве выглядит так же, только там полно футболистов в своих неизменных футболках и куртках, на которых указано название университетской команды.

Но то, что я вижу сейчас, отличается от всех мест, где я была. Никаких студентов в этих одинаковых дурацких куртках, никаких «сестричек» с ушками и никаких чирлидерш. Пока Блейк заглушает двигатель, я смотрю в окно, на девушек, стоящих возле крыльца, на то, как они выглядят и как себя ведут.

– Идем? – Блейк пристально смотрит на меня. – Или уже передумала?

Мой взгляд мечется от окна к нему прежде, чем я решаюсь.

– Только не оставляй меня одну.

Блейк игриво салютирует и подмигивает.

– Слово скаута.

Улыбнувшись, я выхожу наружу и жду, когда Блейк обойдет машину. Когда он подходит, в его руках оказывается кожаная куртка.

– Накинь это. – Он набрасывает ее на мои плечи. Мускусный запах кожи, одеколона и скорее всего, его тела, моментально окутывают меня.

Я просовываю руки в длинные рукава. Она оказывается слишком большой для меня, почти до колен.

– Не хочешь, чтобы они знали, откуда я? – нервно интересуюсь я.

Блейк кивает, кинув взгляд на дом.

– Нет, но ты им дашь повод вешать ярлыки.

– Ага, – не глядя на него, бормочу я. – Как делал это ты.

Усмехнувшись, Блейк берет меня руку.

Его пальцы – такие теплые и сухие – переплетаются с моими. Стоя напротив совершенно незнакомого дома, наполненного незнакомыми людьми, в куртке едва знакомого парня и держа его за руку, я прекращаю нервничать. Будто так и должно быть.

Глава седьмая

Сейчас

Мои выходные без Гранта обычно проходят за просмотром фильмов или за работой с ноутбуком на коленях. Иногда мы с Лили и еще несколькими нашими подругами ходим в коктейль-бары.

Но в эти выходные я не занимаюсь ни первым, ни вторым, ни третьим. После йоги мама решила поехать ко мне. По дороге мы заехали в Whole Foods, где она купила полную корзину органической еды, и сейчас забивает ею мой холодильник.

А я мечтала, что после йоги позволю себе баночку мороженого, припрятанного в морозильной камере. Только бы она туда не заглянула.

– Это молоко не обезжиренное, – заявляет мама, глядя на упаковку.

Я устало тяну ноги, сидя на софе перед столом. На мне все еще штаны для йоги и кроссовки.

– Это молоко пьет Грант, – вру я.

– Хорошо. – Она ставит бумажный пакет обратно, наконец-то закрыв холодильник. – Посмотрим «Холостяка»?

Я улыбаюсь, кивая и взглянув на часы, висящие над головой. В последнее время мы не так часто проводим время вместе. И «Холостяк» намного лучше обсуждения диеты Николь Кидман, хотя я обожаю Николь Кидман.

– Вы говорили по поводу фамилии? – интересуется мама.

Мы сидим в гостиной на диване и уже смотрим церемонию вручения роз.

Я откидываю волосы за плечи.

– Мне бы хотелось оставить свою. Или двойную. Даже не знаю.

– Что говорит Грант по этому поводу?

– Он хочет, чтобы я носила его фамилию.

Мама кивает, снова переводя взгляд на экран телевизора.

– Ну, конечно. Он же мужчина.