На пепелищах наших домов

– Но удивляло меня не это. – Азат уже сам не понимал, почему продолжает болтать. – Почему они вместо рабочей одежды использовали старые вещи? Я уже тогда понимал, что можно пойти в магазин и купить хорошую спецовку за копейки. В крайнем случае охотничий костюм, «горку» ту же самую. Тогда ведь работать сразу гораздо удобнее станет. А старой одежде место в переработке. Ну или можно ее на мусорку выбросить, пусть бомжи одеваются…

И вдруг замолчал. Помотал головой, посмотрел в окно.

Им теперь всем приходится одеваться в старое шмотье. Разве что не всегда ношеное. По квартирам да гардеробам рыться невыгодно, лучше зайти на любой из рынков и вскрыть какой-нибудь из павильончиков.

Одежды много, на каждого выжившего минимум по три-четыре десятка комплектов. Хватит на всю жизнь, да и не успеет ничего сноситься. Скорее всего, шмотки просто сгниют на складах.

– А как думаете, – спросил Шмель, продолжая гнать машину прочь от города. – Что мы там носить будем? За городом-то магазинов и рынков нет. Станем в шкуры одеваться?

– Скорее экспедиции в город организовывать. – Лейтенант вынул из внутреннего кармана сигарету и принялся разминать ее между пальцами. То, что на них не было противогазов, провоцировало старшего в группе закурить, но он прекрасно понимал, что дым из герметичного салона машины никуда не денется. – Овощи выращивать можно и там, семена мы взяли. Охотиться тоже – уверен, что не все животные мутировали. Да и кроли наши никуда не делись. А вот одежду… Проще собраться, на машинах в город поехать и подломить какой-нибудь рынок. Опасно, конечно, но других вариантов нет.

– Так не наездишься на машинах без топлива.

– Ну «пришлые» же где-то топливо берут. Думаю, добычу и переработку наладить мы сможем, в конце концов, у нас тут настоящий бурильщик есть. – Старший сунул сигарету в зубы и хлопну Азата по плечу. – Что думаешь, справимся?

– Нашли бурильщика, – мрачно ответил башкир. – Думаешь, у меня за двадцать лет хоть что-нибудь в голове осталось? С переработкой-то хрен с ним, с помощью учебника химии «семьдесят шестой» мы всегда выгоним, а вот добыча… Если только удастся законсервированную скважину запустить, и то есть риск напортачить и получить газовый факел. Или оборудование обрушится из-за гидравлического удара. Если оно, конечно, простояло там двадцать лет.

– Вот, видишь, настоящий бурильщик, – проговорил Ершов. – Значит, шансы есть.

– Мы еще большую Шильну не проехали, а вы уже успели нефтедобычу начать, – пробормотал Шмель и резко повернул руль, выгоняя «УАЗ» на в хлам разбитую асфальтовую дорогу.

– Как фон? – вновь обратился лейтенант к Баранову, приоткрыв окно.

– Растет, – ответил тот. – Медленно, но поднимается.

– Мы что, к эпицентру едем? – спросил Азат, отвлекшись от разглядывания носков своих сапог.

– Не, ты чего, взрыв совсем в другой стороне был, там, где завод стоял, – помотал головой Шмель. – А тут, скорее всего, радиоактивный след прошел. Город же специально строили, ориентируясь по розе ветров так, чтобы всякое дерьмо с заводов уходило не в сторону жилых кварталов.

– Звучит логично, – кивнул лейтенант. – Может, нам и повезло еще, что в городе не так фонит. Иначе по переходам не убереглись бы.

– Повезло, – усмехнулся водитель. – Всем бы такое везение – двадцать лет под землей просидеть.

– Лучше так, чем костяками на проспектах да по квартирам лежать, – пожал плечами Азат. – Вы мне лучше вот что скажите. Как думаете, живы ли в других городах? Ну тут, по Татарстану – Казань та же, Альметьевск… И что с маленькими городами, которые никто не бомбил? Мензелинск там, Азнакаево, Лаишево?

– Мелкие живы наверняка. – Лейтенант пожал плечами. – Хреново, конечно, но жить должны. А вот в больших городах, думаю, все как у нас – сидят под землей и вылезти боятся.

– Про Мензелинск, думаю, скоро узнаем, – заметил Шмель. – В этой стороне нам больше некуда ехать, дальше водохранилище…

– Ага, большое, – кивнул Азат. – И рыбалка там отличная была. У друга отец постоянно с лодкой ездил…

– Сейчас там вряд ли что-то путное поймаешь, – усмехнулся лейтенант. – Я вот за двадцать лет всего одну рыбу видел.

– Это что за рыбу? – заинтересовался башкир.

– Да сома, что по Мелекеске плавает. Давно еще, года три или четыре назад, я с тогда еще старым «Булатом» отправился… Вот его, знаешь, только на якорях ловить, как в мультиках. А в качестве наживки, наверное, целого человека использовать.

– Что же он жрет-то?

– Да, есть там рыба наверняка, мельче только. И что в воду падает, тоже жрет. Шарков, может. Планктон, или что там сейчас вместо него.

– Шарков и мы ели. – Водитель улыбнулся. – И ничего, не хуже довоенных раков. Пива только не хватало, знаешь…

– Не напоминай! – Азат даже прикрикнул, помотав головой.

В свое время он был любителем выпить пару банок под хорошую закуску и теперь сильно страдал без пенного напитка. Крепкое на складах магазинов и по домам двадцать лет простояло и хуже не стало, и еще столько же простоит. Хотя, конечно, людям приходилось пить суррогат – и запасы алкоголя истощились, да и дорог он был.