На передних рубежах радиолокации

Первым запаниковал заказчик. Доложили руководству института. Последовали оргвыводы. А. И. Берг уже находился в Министерстве обороны. Сначала пострадал М. З. Свиридов. Вспомнив о дисциплинарном нарушении, взялись за Гуськова, понизив его в должности. Некоторыми это было расценено как срыв работы. Я должен был в это время ехать в командировку, где уже находился Гуськов с командой. Новый начальник лаборатории, присланный сверху, потребовал, чтобы я по приезде сообщил о происшедшем Гуськову. Я знал, что быть посланником недобрых вестей опасно, но, с другой стороны, понимал, что Гуськов умеет держать удар и действовать в соответствии с когда-то модной песенкой: «При каждой неудаче уметь давайте сдачи, иначе вам удачи не видать». Так и произошло. Гуськов выругал прежде всего меня, затем сказал пару «ласковых» слов по адресу начальства. В тот раз мы выполнили большой объём работы, объездив с доработанным макетом станции почти весь Северо-Запад.

Когда мы приехали в Москву, сложилась парадоксальная ситуация. Гуськов был главным конструктором ведущей разработки института, а начальником, которому формально он подчинялся, был человек, не знавший, как я подозревал, и основ радиотехники. Знакомясь с сотрудниками, он не спрашивал о роде выполняемой ими работы, но всегда с улыбкой представлялся: «Меня зовут Александр Илларионович». Это был невысокого роста, но плотный мужчина средних лет, носивший очки, по-видимому, для придания себе более солидного вида. В кабинете, где сидел Гуськов, представлявшем выгородку из общей комнаты, второй стол не вмещался. Это вынудило нового начальника примоститься тут же. Входящий в кабинет сотрудник наблюдал любопытную картину. За столом продолжал сидеть и работать Гуськов, а сбоку разбирал некие бумаги руководитель лаборатории. Оба при этом молчали и делали вид, что другого как бы не существует. И хотя Гуськов был в частых командировках, такая «совместная» жизнь продолжалась больше года. О том, чем она, эта жизнь, закончилась, я расскажу ниже.

Глава 5 Волны и капли дождя

Решение о расширении диапазона волн разрабатываемых РЛС, принятое совместно Министерством обороны СССР и главным конструктором станции в 1945–1949 гг., было безусловно смелым решением. Переход от более или менее изученного к тому времени диапазона сантиметровых волн в область миллиметров являлся не только «прыжком в неизвестность», но грозил неоправданными потерями времени, провалами в работе из-за отсутствия результата, не говоря уже о больших финансовых вложениях, затраченных без получения отдачи. Область миллиметровых волн, особенно в применении к радиолокации, была экспериментально мало обследованной, данные о распространении волн этого диапазона достаточно скудные. Вызывала сомнения возможность создания генерирующих приборов требуемой мощности. Пути разработки недорогих антенн, обеспечивающих качание луча в секторе и способных к изготовлению на имеющейся производственной базе, вообще плохо просматривались. Что же привлекало разработчиков в их стремлении переходить на более короткие волны, ради чего мог быть оправдан результат, несмотря на многочисленные риски? Таким фактором, служащим продвижением вперёд, являлось повышенное разрешение целей, т. е. возможность различения отдельных деталей в полученной картинке или, другими словами, способность раздельного выделения объектов, составляющих так называемую групповую цель.