На перекрестках фэнтези. Сборник фантастических произведений

Гаркулев обернулся. Его сосед стоял среди вороха листов и сжимал в руке клок измятой бумаги.

— Извиняй, Семёныч, — замялся Гаркулев. — Может, ещё по одной?

Но Мальштейн не обращал на него внимания. Он внимательно рассматривал обрывок бумаги и даже водил по нему пальцем. При этом физик шептал что-то неразборчивое — то ли ругался, то ли считал про себя.

— Однако, — наконец сказал он и повернулся к столу. — Однако!

Кузьмич обреченно воззрился на сгорбленную спину соседа, склонившегося над столешницей. Он уже нашел чистый лист и теперь покрывал его вереницами таинственных цифр и иностранных букв. Кузьмич знал — сегодня соседа от работы не оторвать. Опять стоит на пороге открытия.

— Семёныч, — жалобно позвал Гаркулев, не рассчитывая, впрочем, на ответ. — Как же с котом-то…

— А что кот, — не оборачиваясь, буркнул Мальштейн, — замечательный у тебя кот. Очень правильный кот. Чудесный кот! Береги его… Он мне тут такую идею подкинул… Всего одна дырка в бумаге, но каков эффект!

— А как же находки, — напомнил Кузьмич, ободренный ответом соседа, — он удачу-то приносит?

— А это, батенька, всего лишь теория, — отозвался физик, — и её, как любую теорию, надо проверять практикой!

— Чего? — не понял Кузьмич.

— Иди, говорю, на улицу и проверь, найдутся ли ещё деньги. Попробуй в другом месте поискать, для чистоты эксперимента, а то вдруг тут просто кто-то деньги из кошелька выронил…

Кузьмич согласно кивнул. Это он понимал. Хотел ещё расспросить о забарахлившем приёмнике, но Мальштейн больше ни на что не реагировал, с головой уйдя в свои записи. Кузьмич потоптался ещё немного, взглянул на початую бутылку водки и, покачав головой, ушел. Знал — за Семёнычем не заржавеет. И если он и выпьет остаток водки в одиночку, то потом непременно проставится в ответ.

4

На следующий день Кузьмич решил приступить к экспериментам. Прежде всего он соорудил для Крима ошейник и поводок — из старого ремня и пояса от халата. Потом, примерив на кота обновку, он вышел во двор, прогуляться.

Кот, вопреки ожиданиям хозяина, не протестовал. Он степенно выступал рядом с Кузьмичом, словно был вовсе и не котом, а как минимум борзой с безупречной родословной и ворохом медалей.

На этот раз Кузьмичу не повезло. Впрочем, он не расстраивался. Помня о словах Семёныча, он решил прогуляться с котом в соседний дворик.

К своему удивлению там, у детской песочницы, он нашел скомканную десятку. Вдохновившись, он двинулся дальше.

Так, незаметно, они добрались до автобусной остановки. При взгляде на подходящий автобус у Кузьмича родилась великолепная мысль. Он подхватил Крима на руки и, расталкивая немногочисленных пассажиров, стал пробиваться к дверям. Через минуту, устроившись у окна, он ехал к метро. Как ему казалось, это была отличная мысль — ведь у метро всегда много народу, значит, там больше шансов найти потерянные деньги.

До метро было недалеко — всего пять остановок, и вот уже впереди замаячила большая буква М. Это была конечная станция. Жители окраины стекались сюда непрерывным потоком, чтобы воспользоваться плодами цивилизации и быстро добраться до центра города.

Выйдя из автобуса, Кузьмич направился к стройным рядам торговых палаток, разросшихся вокруг входа в метро. Здесь было шумно и людно, поэтому он не решился спустить Крима на землю. Затопчут еще, ироды.

Прохаживаясь между палаток с котом на руках, Кузьмич смотрел под ноги, высматривая добычу, и поэтому проморгал тот момент, когда его окружила стайка молодых девчонок-первокурсниц.

— Какой кот! — восхищались они наперебой, хватая Кузьмича за локти. — Какой славный! Ой, а можно потрогать? Какой он худенький, бедняжка…

Кузьмич словно попал в водоворот. Отовсюду к нему тянулись руки. Он завертелся на месте, в глазах зарябило от разноцветных девичьих курток и шарфиков.

Пришел в себя он только тогда, когда девчушки уже всей толпой штурмовали вход в метро. Проводив взглядом их пеструю стайку, Кузьмич обнаружил, что стоит у палатки, сжимая в руках три мятые десятки. Он смутно помнил, что деньги ему всучили девчата, с наказом покормить кота. Кузьмич пожал плечами и сунул деньги в карман. Крим проводил его руку внимательным взглядом и посмотрел прямо в лицо хозяину.

— Будет, — утешил его Кузьмич, — будет тебе обед.

За следующий час к Кузьмичу подходили трижды. Сначала добрая тетка в дорогом лёгком пальто. Она посюсюкала с Кримом и выдала его хозяину полсотни, «на вискас». Следующим был прилично одетый паренёк, заинтересовавшийся «галстуком» кота и выделивший ему две десятки. Третьим стал, как ни странно, патрульный милиционер. Сначала Кузьмич его испугался и хотел убежать, но служитель закона переглянулся с котом, буркнул, что у него дома такой же, но пожирнее, и дал Кузьмичу мятую сотню, явно экспроприированную недавно у лиц кавказской национальности, отиравшихся около ларьков.

После этого Кузьмич решил, что на сегодня экспериментов хватит, и отправился домой.

В автобусе к нему прицепилась контролёрша, но, увидев кота, оттаяла и посоветовала кормить Крима говяжьей печенью.