На перепутье

Чапурин только сейчас обратил внимание, что вдоль карниза печи расставлены в ряд маленькие круглые жестяные плошки, наполненные матовой застывшей массой.

– Что это такое?.. – спросил он.

– Так, ерунда!.. – ответил Иннокентий. – Наша химия! Ну, устраивайся с постелью да туши огонь. Спокойной ночи!

В дверях Иннокентий остановился и, как бы вспоминая что-то, спросил:

– Ты, может быть, хочешь есть?

Чапурин, голодный с утра, едва сдержал радостное волнение и ответил:

– Если можно, то я, пожалуй, не прочь.

– Ну, конечно, можно!.. Только у нас на этот счет скудновато!.. – ответил Иннокентий.

Он достал из простого некрашеного шкафа кусок хлеба.

– Вот все, что могу тебе предложить… Ну, еще раз спокойной ночи!..

Чапурин придвинул плошки ближе к карнизу печи, чтоб нечаянно ночью не зацепить их ногами, постелил ковер, потушил свечу и, прикрывшись пальто, лег не раздеваясь, с куском хлеба в руке. Смешанные чувства боролись в нем. По мере того как он утолял голод и согревался, мысли его успокаивались. Не было той заброшенности и отчужденности, которая мучила его утром, когда он бродил по городу.

Скоро он забылся.