На перепутье

Бластерный огонь прошивал воздух вокруг них, но Оби-Ван отражал выстрелы своим световым мечом. С глубокой радостью он ощущал, что Сила с ним и ведёт его. Он двигался, не рассуждая, заранее чувствуя, где пройдут выстрелы.

Мават свистнул, и группа Мусорщиков вдруг появилась из-за угла. Они тоже бросились в бой. Раздавая мечом удары направо и налево, Оби-Ван устремился к Мавату. Если бы Кеноби удалось захватить его в плен, возможно, бой закончится.

Один из Мусорщиков нацелил свой бластер на Нильда, и Оби-Ван тут же взмахнул мечом, скользнув по запястью мальчика. Клинок обжёг тому кожу, и Мусорщик взвыл от боли. С побледневшим лицом он упал на колени.

Нильд и Оби-Ван с горечью переглянулись. Худшего нельзя было и придумать - Молодые сражались друг с другом. И происходило это в том месте, где погибла Сериза.

И вдруг - словно этими мыслями они вызвали её дух - в воздухе раздался её голос.

– Я приняла решение, - говорила она своим звонким чистым голосом. - Когда война закончится, я больше не буду носить оружие. Я больше не хочу сражаться во имя мира. Но сегодня ради мира я готова умереть…

Все оцепенели. Оби-Ван почувствовал, как бешено забилось сердце у него в груди. В полном замешательстве он огляделся по сторонам.

Он увидел Куай-Гона, стоявшего на бортике фонтана. Джедай держал в руках усилитель звука. Молодые использовали такие устройства в прежних военных стычках, чтобы сбивать Старших с толку, заставляя их думать, будто у детей больше боеприпасов, чем это было на самом деле.

Голографическая фигура Серизы мерцала в чаше сухого фонтана.

Оби-Ван услышал вокруг печальные вздохи. Он посмотрел на лица Молодых и увидел потрясение и печаль.

Сериза значила очень много для многих ребят. При жизни она коснулась многих сердец. Молодые сражались рядом с ней, плечом к плечу, вместе переживали поражения и радовались победе. Сериза вдохновляла их на борьбу. Теперь она одна могла заставить их остановиться и слушать.

– Сделайте одолжение, друзья. Не ставьте мне памятников. И не разрушайте другие памятники. История не на нашей стороне, но это не значит, что мы должны уничтожить её. Не дайте погибнуть нашей мечте о мире. Трудитесь ради неё, но не убивайте ради неё. Мы уже вели войну за мир. Мы всегда говорили, что одной этой войны для нас достаточно.

Сериза задорно усмехнулась - как хорошо Оби-Ван помнил эту её улыбку…

– Не горюйте обо мне слишком долго. В конце концов, я хотела мира, - она пожала плечами. - Подумайте о том, что теперь я обрела его навсегда.

Образ Серизы исчез. На площади больше не было её колеблющейся фигурки. Но осталось эхо её любви и мудрости.

Нильд, стоявший рядом с Оби-Ваном, бросил оружие. Кеноби выключил световой меч. Оба они пристально посмотрели в глаза Мавату. Тот вызывающе встретил их взгляд.

Один за другим дети на площади бросали оружие. И все повернулись к Мавату.

На его лице проступило презрение, но и он бросил свой бластер.

Последняя битва за Зеаву закончилась.

21.

Благодаря искусным переговорам Куай-Гона и поддержке Вехутти и Нильда, на Мелиде-Даан заключили надёжный мирный договор. Нильд согласился разделить власть со Старшими, мелидийцами и даанами. Город больше не разделялся ни по национальностям, ни по возрасту.

Мават и несколько его товарищей ушли из Зеавы куда-то в провинцию. Видя, как Нильд теряет власть в городе, предводитель Мусорщиков считал себя спасителем Мелиды-Даан. Это была его ошибка, которую он открыто признал перед Нильдом и Молодыми.

Слова Серизы нашли путь и к его душе тоже.

– Может быть, уйдя из города, он сможет помириться со своей совестью, - сказал Нильд Оби-Вану.

В день, когда Оби-Ван должен был уезжать, они стояли на площади перед фонтаном. Кеноби намеревался вернуться в Храм. Он хотел просить Совет позволить ему вернуться в ряды джедаев. Куай-Гон согласился сопровождать его.

Нильд порывисто обнял Оби-Вана за плечи.

– Я причинил тебе много неприятностей, друг. Так хорошо, что я смог найти прощение в твоём сердце!

– Горе может одолеть даже самого лучшего из нас, - сказал Оби-Ван.

Нильд задумчиво посмотрел на фонтан.

– Теперь я понимаю, что чуть было снова не вверг Мелиду-Даан в кровавую бойню, которую сам так ненавидел… Я боялся, Оби-Ван, это правда.

Кеноби повернулся и посмотрел на Нильда.

– Ты? Боялся?

– Я чувствовал себя одиноким, - сказал Нильд просто. - Дело, за которое я взялся, оказалось мне не под силу. Мне нужна была помощь кого-то старшего, а обратиться было не к кому. Мне казалось, никто из Старших или из Среднего поколения не понимает, как надо жить. Теперь я понял, что это не так. Раньше я слушал лишь тех, кто громко кричит. Теперь я узнал, что есть и другие, кто разделяет нашу мечту о мире на Мелиде-Даан.

– Вы создали новый мир, - сказал Оби-Ван.

– Мы создали, - поправил Нильд. - И сейчас я сожалею только об одном…

– …что нет Серизы, которая могла бы увидеть этот мир, - тихо закончил за него Оби-Ван.