На пересечении (СИ)

Родон даже представить себе не мог, что когда-нибудь окажется в таком положении. У него не было конфликтов с соседями, и при его правлении горожане ни разу не устраивали волнений. Наверное, именно поэтому настоящий чернокнижник облюбовал это место. Как говорится, змеи гнездятся там, где их сложнее всего заметить.

Рев толпы становился все громче, все яростнее, невольно напоминая Родону бушующее море. С подачи Амбридии Бокл люди в предвкушении скандировали «В пекло семью Окроэ!».

Элубио с трудом сдерживал улыбку, наблюдая за тем, как Акейну привязывают к столбу. Ее супруга держали поодаль, и, если вначале казнить господина Окроэ Элубио не планировал, то сейчас поведение толпы заставило его задуматься об обратном.

Кальонь смотрел на связанную женщину и впервые чувствовал, как чья-то жизнь, теплая и трепетная, находится в его ладонях. Ощущение какого-то невероятного могущества, сродни божественности, пьянило его, отчего юноша невольно улыбнулся.

— Акейна Окроэ, вы хотите что-либо сказать, прежде чем вас и ваш черный предмет уничтожат? — произнес Кальонь, бросив книгу к ногам женщины.

Акейна вздрогнула, как от удара, и невидящим взглядом обвела собравшихся горожан. Лица расплывались, словно в тумане, а голоса сливались в какой-то сумасшедший гул, обрушивающийся на нее тяжелыми волнами. Кто-то пытался перекричать это безумие, но их жалкие «пощадите!» тонули в ликующем реве толпы.

— Повторяю, ведьма Окроэ, есть ли у вас хоть слово в ваше оправдание? — прокричал Элубио. — Есть ли слова, которые вы хотите сказать горожанам?

Секундного молчания хватило, чтобы стоящие в первых рядах люди услышали тихий голос Акейны Окроэ:

— Да простит вас всех небо…

— Нет, умоляю! — в отчаянии вскричал господин Окроэ, из последних сил пытаясь вырваться из рук стражников.

Но в тот же миг палач получил сигнал от Элубио и бросил горящий факел в солому у ног Акейны. Языки пламени лизнули предоставленное угощение, а затем огонь начал разгораться, словно наконец распробовал предложенное лакомство. Акейна попыталась было отстраниться от огня, но вскоре пламя перекинулось на ткань ее юбки. Женщина дико закричала, чувствуя, как горит ее плоть, и в этот момент толпа возликовала.

— Сдохни, ведьма! Гори, чудовище! Отправляйся в пекло! — кричали люди. Пламя отражалось в их глазах, словно сама ненависть обрела форму и теперь вырвалась наружу бесконтрольным потоком.

Господин Окроэ в ужасе закрыл лицо руками, не в силах видеть мучения своей жены. Сейчас он бы отдал все, чтобы поменяться с ней местами или сгореть вместе, нежели стоять в стороне, не в силах остановить это безумие.

Слушая крики несчастной, Родон Двельтонь невольно сжал кулаки, чувствуя злость уже на себя и на свое бессилие. Пламя уничтожило и черный предмет, а с ним и последнюю зацепку, что госпожа Окроэ могла быть невиновна. Когда крики женщины смолкли, Родон закрыл глаза.

Голодное чудовище по имени Толпа насытилось, однако среди присутствующих вновь раздались крики:

— Сожгите и пособников ведьмы! Защитим наш город! Уничтожим зло! Да здравствует справедливость!

Господин Окроэ, казалось, даже не слышал этих восклицаний. Он был оглушен криками своей жены, и теперь на него обрушилось какое-то тупое равнодушие. Все, что происходило вокруг, было где-то далеко, и его совершенно не касалось. Сначала Шаоль, теперь Акейна. Мужчине больше нечего было терять, поэтому, если бы его прямо сейчас толкнули в костер, он бы воспринял это с куда большей благодарностью, нежели жизнь в одиночестве.

— Если такова воля народа…, - начал было Элубио, но в тот же миг резкий голос Пехира Агль заставил его прерваться.

— Где доказательства, что господин Окроэ — пособник? Предъяви доказательства, чужеземец!

— Доказательства! Доказательства! — раздались редкие голоса.

— Проводится разбирательство, — попытался было защититься Кальонь, но его снова перебили.

— Предъяви доказательства! — продолжал настаивать Пехир. — Или правитель юга уполномочил тебя уничтожать невиновных?

— Нужны доказательства! — подхватил новый начальник стражи. — Даже Верховный Хранитель не имеет права сжигать кого-то без доказательств! Черный предмет назвал только одно имя, а это означает, что над телом Шаоль Окроэ надругались просто так, в угоду своей злости. И мы не позволим сделать тоже самое с отцом девушки.

— Не позволим! — в который раз выкрикнула Оверана Симь, и ее слова, словно эхо, подхватили Колокольчик, Файгин Саторг и многие другие.

— Защитим отца Окроэ! — закричал старший брат убитого Лагона Джиль.

Видя, что толпа совсем разошлась, Кальонь понял, что пора возвращаться в замок.

— Я найду вам доказательства! — в гневе вскричал Элубио и стремительно сбежал с помоста.

«Тупой скот!» — зло думал он. «Да что они вообще понимают? Слушают только то, что им говорят. Надо убрать проклятого выскочку Агль и восстановить в должности Гамеля. Почистим ряды этих "сторонничков" Двельтонь. Когда одни увидят, как других запирают в подземельях, мигом закроют свои трусливые вонючие рты».