На первой полосе

Теперь у Родди было похожее чувство. Ему просто повезло, что он подошел к входным воротам лондонского дома Тома Ривза как раз в нужный момент. Он просто хотел снять Тома с женой, которые должны были скоро возвратиться, и если бы в ту ночь все шло по его плану, то хозяин, отличающийся исключительной вспыльчивостью, его бы немного поколотил. А ничто не ценится так дорого, как снимок рассерженной знаменитости, огрызающейся в объектив.

Женщина на фотографии явно не хотела, чтобы ее узнали. Он был уверен, что это не жена, иначе зачем бы ей устраивать состязание в беге? С другой стороны в руке у нее был ключ от парадной двери, потому что, когда вспышка осветила темноту и напугала ее, она уже поднесла этот ключ к замку.

Интуиция подсказывала Родди, что этот снимок очень ценен.

К художественному отделу приблизился молодой спортивный обозреватель.

— Я готовлю статью о боксерском матче, который будет на следующей неделе. Шеф хотел бы фотографию Счастливчика Макдоннелла на ринге со львом.

Джеффа не удивляли такие странные просьбы.

— Какой должен быть лев, сынок? — По его лицу было невозможно что-нибудь прочесть. — Чучело или живой?

— В общем-то, не имеет значения.

Джефф повернулся к своему помощнику. — Карл, достань нам льва.

— Откуда я достану льва? Я не пойду еще раз в «Эй-би-си энималз». Мы с ними еще не расплатились за гиппопотама.

— А почему мы не расплатились за гиппопотама?

— Потому что эти деньги ушли за утку, — ответил Карл.

Джефф повернулся к спортивному репортеру. — Какой лев тебе нужен, сынок?

— Любой старый лев.

Сотрудники загудели, а какой-то шутник даже пропел: — Любой старый лев, любой старый лев. Любой, любой, любой старый лев.

Когда Родди вошел и показал Джеффу сделанный снимок, тот все еще посмеивался.

— Это может быть или все или ничего. Я сфотографировал эту женщину в тот момент, когда она входила в дом Тома Ривза, между прочим, тот самый, в котором он снимался. Это было в воскресенье ночью, сразу после двенадцати. Когда сверкнула вспышка, женщина порядком испугалась. А она только что поднесла ключ к замочной скважине. Что ты думаешь?

— Хммм, возможно, с этой крошкой погуливает Том? — Джефф заметил Тони Бернса, помощника редактора, возглавлявшего отдел новостей. — Подойди-ка и взгляни на это. Это было позавчера, после полуночи, перед домом Тома Ривза.

Фотограф пояснил Тони:

— Когда сверкнула вспышка, эта женщина порядком перетрухнула и дала деру.

Тони Бернс внимательно посмотрел на снимок через увеличительное стекло.

— Трудно сказать кто она, но мы попробуем. Еще кто-нибудь видел эту фотографию?

— Нет, после истории с Дианой я пообещал Джеффу, что сначала все снимки буду показывать вашей газете.

Тони улыбнулся.

— Хорошо, оставь ее мне. Думаю, нет смысла беспокоить нашу уважаемую исполняющую обязанности редактора, пока мы все не выясним. Я подключу своих мальчиков. — Он уже знал от Белинды, что хозяин провел весь обед тет-а-тет с Лиз — Тони было от чего встревожиться. Пока лучше набирать козыри, а не раскрывать их. И, возможно, настал подходящий момент, чтобы послать кого-нибудь в клинику на Майорку…

Он начал ходить взад-вперед по отделу новостей, а его мысли снова переключились на фотографию.

— Кто-то прямо сейчас должен поехать на Роланд-Мьюс, — сказал он.

Услышав эти слова, репортеры отдела новостей сразу уставились на экраны своих компьютеров. В такой дождливый день никто не хотел стоять часами и наблюдать за парадной дверью дома Тома Ривза. К тому же придется караулить в одиночку, потому что в этом доме всего один вход.

В каждом отделе имелся по меньшей мере один человек, на которого обычно взваливали всю грязную работу, — у них в отделе это был «Мак», Питер Макленнан. Только он мог в ожидании драгоценного материала просиживать в машине по восемь часов. Причем для других журналистов с Флит-стрит то, чем он конкретно занимался, оставалось тайной. «Секрет фирмы», — коротко отвечал он на все вопросы.

В настоящий момент Мак писал самую важную для него «статью» — статью расходов, которые якобы действительно имели место за прошедшую неделю.

Ему пришлось оторваться от своего занятия, хотя он не успел еще включить в список расходы на такси и обеды. Он убрал этот документ в ящик своего стола и отправился вместе с одним из фотографов на Роланд-Мьюс.

— Единственное, что мы можем выяснить, это во что она одета, — сказал Джефф.

— Что это? Что-то типа одеяла или плащ? Ладно, Джефф, поговори с девчонками из отдела моды, может быть, у них есть какие-нибудь мысли. А я пока свяжусь с Филом — он занимается шоу-бизнесом и, возможно, что-нибудь слышал.

Охота продолжалась.

Снимок был увеличен. В два часа дня он уже лежал на столе художественного редактора, но к этому времени Джефф, один из немногих людей в газете, на которых можно было целиком положиться, устроил себе обед и увлеченно поедал жареный бифштекс с йоркширским пудингом, запивая все это розовым «Каберне».