На поиски динозавров в Гоби

По своим масштабам это местонахождение, названное нами Алтан-Тээли по существовавшему когда-то поблизости сомону, имеет колоссальные размеры и является одним из крупнейших в Азии после знаменитых Сиваликских местонахождений в предгорьях Гималаев — самых крупных во всем Старом свете. Местонахождение Алтан-Тээли образовалось в предгорной впадине. Тысячи животных, попавших в захоронение, погибли, вероятно, во время какого-нибудь стихийного бедствия, например, наводнения, послужившего вместе с тем и причиной быстрого осадконакопления: потоки, образующиеся при наводнении, выносят и отлагают в течение короткого времени большое количество ила, песка и более крупного материала. Таким образом, создались благоприятные условия для захоронения.

Мы решили копать столько, сколько смогут поднять наши четыре грузовые машины. Прошла только неделя нашей работы на Алтан-Тээли, а у нас уже было тонн восемь коллекций, которые при дополнительной таре и транспорте могли бы быть многократно увеличены.

Новожилов нашел кости динозавров, свидетельствовавшие о наличии здесь мезозойских отложений, по-видимому, меловых, что представляло интересную новость и для нас, и для геологов. Пока шли раскопки, мы с Новожиловым совершили два небольших разведочных маршрута: он в район Цасту-Богдо, где действительно оказались пермские континентальные отложения с большим количеством окаменелых деревьев, а я — на гряду Оши, в район Больших озер.

Третичный носорог — хилотерий

Гряда Оши — длинный обрыв, вытянутый параллельно подножию хребта Цзун-Чжиргаланту, являющегося продолжением хребта Бумбату-Хайрхан на западе. Нижняя часть обрыва сложена зеленовато-серыми конгломератами, а верхняя — красными глинами и желтоватыми песками с конкрециями, в которых встречаются кости млекопитающих: гиппарионов, мастодонтов и носорогов. Это местонахождение точно такого же типа, как и Бэгэр-Нур, отличалось от соседнего Алтан-Тээли наличием остатков мастодонтов. Различия в геологическом строении местонахождений Оши и Алтан-Тээли и в составе их фауны указывают и на различия в образовании этих местонахождений. Алтан-Тээли — местонахождение предгорного типа, а Оши и Бэгэр-Нур, по-видимому, — озерного.

Я не останавливался долго на Оши, потому что костей здесь, как и в Бэгэр-Нуре, оказалось тоже немного. Кроме того, с полуторкой, на которой я поехал, случилась авария — был пробит якорь динамо, и в любой момент машина могла выйти из строя. Поэтому на следующий же день к вечеру пришлось вернуться в лагерь.

На другой день мы попытались с Нестором Ивановичем обследовать центральную, более западную часть местонахождения Алтан-Тээли, но безуспешно: начался такой страшный ливень, что мы едва успели добраться до лагеря — вслед за нашим приездом по руслу помчалась бешеная река. Мы не на шутку стали опасаться, как бы не смыло и наш лагерь, стоявший в этом русле, правда, на значительном возвышении. К счастью, ливень не был продолжительным.

Июль — месяц наиболее спокойный в отношении ветров, однако в котловинах постоянно кружатся вихри — смерчи. Ефремов имел "удовольствие" испытать на себе силу смерча, налетевшего неожиданно, когда ничего не подозревавший Иван Антонович сидел в палатке и записывал наблюдения в дневник. В палатке моментально поднялась туча пыли, отчего Ефремов невольно зажмурил глаза. Тотчас же он ощутил удар по голове — это вылетела из земли вырванная вихрем мачта палатки, которая стала медленно заваливаться, накрывая Ивана Антоновича. А на улице к этому времени все уже было спокойно, и солнышко весело светило, как бы посмеиваясь про себя над шуткой брата-ветра.

июля наша экспедиция прекратила работы на Алтан-Тээли, загрузив до отказа машины, а 9-го, распрощавшись с Алтан-Тээли, выехала в Улан-Батор.

Приятно было возвращаться нагруженным богатой добычей, да и дорога была хорошей — автомобильный тракт. Мы ехали по степной равнине, которую сменила затем черная голая пустыня Гуйсуин-Гоби ("Гоби смерчей"), так же, как и Шаргаин-Гоби, вымощенная полированной галькой. Дно котловины было заполнено пухлыми глинами.

Миновав Гуйсуин-Гоби, мы остановились на ночлег у небольшого родничка, близ развалин Могоин-Хурэ ("Змеиный монастырь"). До Цаган-Олома, куда Ефремов перенес из Юсун-Булака базу, оставалось 130 километров. Этот отрезок пути шел по гористой местности с постоянными подъемами, перевалами и спусками. Во второй половине следующего дня мы прибыли в Цаган-Олом, где оставались на базе (препаратор и рабочий, встретившие нас с большой радостью, не только потому, что соскучились, но и потому, что у них кончились продукты и два дня они сидели уже на одной картошке.

Ландшафт с гиппарионовой фауной. На переднем плане — гиппарионы, сзади — жирафы

Цаган-Олом стоит на реке Цзабхан-Гол, которая, вырываясь из темного скалистого ущелья, сразу растекается широкой лентой. Быстрое течение заставляет ее бурлить и пениться на порогах, которые в виде поперечных цепей преграждают путь реке. С большим удовольствием мы выкупались в настоящей большой реке!