Читаем На пол-листа полностью

Мы упиваемся злобой льющейся с экранов, сцена убийства нам уже видится забавной, итоговой и логичной. Мы игриво не замечаем, что готовим топор, задавая себе «восхитительно революционные» вопросы Раскольникова: «Вошь ли я, как все, или человек?», «Тварь ли я дрожащая или право имею?». Как будто Достоевский оставил хотя бы тень сомнения в причине и итоге убийства старухи, в тотальном крушении личности убийцы, какую бы злобу мира, та старуха ни олицетворяла. Ненависть и сила нам видится предметом власти, обладая которым, мы «возвышаемся» над немощными и вот тогда можно резать головы и уши. …А Вы не планировали? От чего же, там где сила и садизм принимают за доблесть, принято ровно так, или вам хватит злости в режиме лайт? Мы не желаем разглядеть главного – источник злобы, причина которой совершенно не важна, потому что отец лжи коварен и изобретателен, именно он питается человеческой ненавистью, в любом проявлении. И вот мы упиваемся своим предательским «могуществом», творить чьи то судьбы, хотя бы в разуме нашем и требуем продать нам пистолеты, безоговорочно веруя, что именно тогда мир признает нас, как «личность-право-имеющую» и будет на улицах «тишина и законность», …а полицейский не будет проверять ваши права, приставив пистолет к вашей голове (не видели? А вы взгляните, как это работает). Зло направленное на зло, умножает зло на два, - годами повторяю это из книги в книгу, потому что это и есть основная разгадка того, где мы оказались в итоге наших ошибок и что нас ждет, если не очнемся от зла. Добро есть проявление Любви, то есть Бога. Который НЕ сражается со злом, методами диавола. Потому что Создатель этого мира не сражается с творением своим, это падший ангел сражается за Души людей, пытаясь доказать Отцу Небесному, всю ничтожность Его Любви к ничтожным человекам. И если, обезумевшая от запаха крови толпа, уничтожает человека, «как ошибку». То весь этот восторженный сброд, становится убийцей и никому из этих людей, не спрятаться за спину рядом стоящего и каждый в ответе за соучастие в злодеянии. Прощает ли это противоборствующих им? Нет не прощает. Возможно ли гражданское противостояние? Да возможно, лишь тогда, когда вся полнота возможностей уже была использована теми, кто с Любовью и осторожностью наводил порядок в своём Доме, кто знает, как сделать лучше, а не жаждет увидеть кровь и позор тех, кто позорил и убивал его. Повторю ещё одну мою мысль: «Дерьмом грязь не вымыть». И если видите вы грязь и неправду мира, покажите ему иной, очистительный Пример, иные мысли, правила, Поступки. И только тогда рядом с вами встанет сам Христос, а «Петр бросит всё и пойдет за Спасителем, потому что с ним было лучше»! Странно, но так сделал Ганди. Обезжиренный очкарик в простыне. И Индия, поверившая в Любовь, победила Британию, не пролив крови врага. Британию, поверившую в оружие и петлю на шее индийского народа… Всесильную Британию, которая ошиблась во всесилии зла и страха



Борода + ребро

Вы знаете откуда современный мужчина приобрел моду на бритое лицо? От бисексуального Древнего Рима в периоде его заката, когда патриции стремились походить на милых дам, чтобы не терять половину сексуальных извращений, из всех извращений, которых они искали. Странное было время, когда даже крупный член считался признаком простолюдина и на всех скульптурах, аристократично помещали «свисток», вместо «оглобли». Католическая Европа переняла модные «лица» по умолчанию, не разобравшись толком в оргиях. Это я к тому, что двусмысленность мужского начала, ведет к системной ошибке. К саморазрушению и можно наверное говорить о том, что Рим погубили размеры и удаленность префектур от метрополии, но надо быть очень наивным, чтобы не понять, что несет в себе культивируемое женское начало в мужчинах, пытающихся владеть миром. Рим пал под ударами бородатых варваров, перестав быть страной Мужчин.

В чем причина женских истерик и стервозности характера?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное