На полголовы впереди

Шесть лет назад его архитектура привела меня в восхищение, и теперь оно не уменьшилось, а стало еще сильнее. В просветах между угловатыми небоскребами из черного стекла и золотистого металла то и дело открывался великолепный вид на стройную телебашню, заканчивающуюся утолщением в виде луковицы. С тех пор как я здесь побывал, они построили целый новый комплекс — Гавань, новый фасад города, обращенный к озеру Онтарио и к миру.

В шесть часов, оставив покупки в отеле, я снова отправился в теплый светлый офис «Мерри и компании» и обнаружил, что там многие еще работают.

Нелл, сидевшая за своим столом и, конечно, занятая телефонным разговором, молча указала мне на стул для посетителей. Я сел и стал ждать.

То один, то другой из тех, кто мурлыкал по телефону, уже, зевая, надевал пиджак, выключал компьютер, доставал из большого холодильника банку лимонада и с шипением ее откупоривал. Погасло несколько настольных ламп.

Даже зелень, украшавшая зал, выглядела усталой. Вечер пятницы — время, когда бурная энергия бизнеса иссякает. Благословенная пятница!

— Завтра мне придется снова быть здесь, — печально сказала Нелл, догадавшись, о чем я подумал. — И почему я вообще согласилась поужинать с вами сегодня вечером, не могу понять.

— Но вы обещали.

— Это было просто безумие.

Я пригласил ее поужинать после того, как она показала мне, кто где будет спать в поезде (возможно, это мое подсознание помимо моей воли забежало далеко вперед). Она ответила: «Ладно, ведь надо же мне будет где-то поужинать», — что я счел достаточно твердым согласием.

— Вы готовы? — спросил я.

— Нет, мне непременно надо позвонить еще в два места. Вы... подождете?

— Это у меня всегда прекрасно получалось, — любезно ответил я.

Погасло еще несколько ламп. Те немногие, что еще горели, освещали светлые волосы Нелл, оставляя в тени ее глаза и подчеркивая ямочки на щеках. Я принялся размышлять о ней. Очаровательная незнакомка, непрочитанная книга, может быть, начало чего-то. Но у меня бывали и другие начала, в других городах, и я уже давно привык не торопить события. Возможно, до традиционного финала дело так и не дойдет, но пока все замечательно, а что касается будущего — посмотрим...

Краем уха я слушал, как она разговаривает с каким-то Лорримором.

— Да, мистер Лорримор, ваши цветы и содержимое вашего бара будут уже погружены к тому времени, когда поезд подадут на вокзал... И фрукты тоже, да... Пассажиры собираются в десять тридцать на прием в здании вокзала...

Да, посадка в одиннадцать тридцать, а отправление в двенадцать... Мы тоже будем рады вас видеть... До свидания, мистер Лорримор.

Начиная набирать следующий номер, она взглянула на меня и сказала:

— Семья Лорримор едет в своем собственном вагоне, в самом хвосте поезда. Здравствуйте, это ипподром?..

Я слушал, как она договаривается о порядке допуска владельцев на ипподром.

— Да, мы выдаем им всем специальные клубные пропуска... Да, другие пассажиры поезда будут платить сами за себя, но мы предлагаем доставить всю группу... — Вскоре она положила трубку и вздохнула:

— Столько болельщиков просило нас забронировать для них недорогие отели и обеспечить автобусы это почти то же самое, что организовать еще один тур. Вы можете подождать, пока я сделаю еще один звонок... ну, два?

Когда мы через час покидали зал, там уже были погашены почти все огни. И даже тогда она все еще перечисляла про себя дела, которые нужно сделать, невнятно бормоча: «Не забыть вместе с бинтами для Рикки положить ножницы и зажимы...» Мы дошли пешком до расположенного поблизости ресторана «Племя тесаных камней», в котором она бывала раньше и меню которого я уже изучил заранее. Ресторан был не очень большой, во всех уголках его теснились столики, тускло освещенные свечами под абажуром.

— А что это вообще за племя тесаных камней? — спросил я.

— Бог его знает, — ответила Нелл. Официант, которого, вероятно, спрашивали об этом уже тысячу раз, объяснил, что такое племя жило в этих местах десять тысяч лет назад. «Нам до них дела нет», — сказал он.

Нелл рассмеялась, а я подумал о том, что десять тысяч лет — не так уж мало, и о том, кто будет жить здесь еще через десять тысяч лет. Как выяснилось, тесаные камни — это кремневые орудия, которыми пользовались тогда на большей части континента; интересно, как потомки будут называть нас — племенем ножей и вилок?

— Честно говоря, мне все равно, — ответила Нелл, когда я спросил ее об этом. — Я живу здесь сегодня, и я очень хочу есть.

Мы тут же приняли меры в виде жареной лососины, за которой последовало жаркое из перепелов.

— Надеюсь, все эти расходы будут вам оплачены, — сказала она довольно равнодушно, когда я заказал вина, и я, покривив душой, ответил:

— Ну конечно.

При этом я подумал: какой смысл иметь деньги, если не получать от этого удовольствия?

— Завтра будем питаться гамбургерами, — сказал я. — Чтобы уложиться в смету.

Нелл кивнула, словно это было для нее привычно и понятно, и вдруг, встрепенувшись, сказала, что забыла заказать Лорриморам персональный лимузин для разъездов по Виннипегу.